- Держи-ка, маэстро!
- Гости не приехали вона почему,- рассудила тетя Паша.- Таперича бонбять. Сюды приедешь, а там твое имушчество разбонбять. Жалко ведь имушчество!
Люська стояла на крыльце, прижимая к груди новые туфли. Олег не хотел расставаться с удочкой и велосипедом.
- Может, лучше скрипку оставим, а велик возьмем?- осторожно предложил он.
Но отец рассудил, что пока придется велосипед оставить, ненадолго конечно, а скрипку нельзя. Война, не война, а упражняться надо. Олег, вздохнув, подчинился. Он не знал, радоваться или огорчаться. Беда взрослых на него не распространилась, а внезапный отъезд казался случайным и увлекательным приключением.
Пока они дособирали пожитки, Паша сбегала к колодцу за ведром и коромыслом. Второе ведро сорвалось с цепи и утонуло. Мать разрезала горячий пирог и всем дала по куску.
- А м-м-мне-е-ее!- кричала Зорька, которую не отвели пастись .
Паша вывела Зорьку из сарая и привязала во дворе возле картошки.
- Таперяча все одно,- причитала она,- пущай ботву ест, гори все синим пламенем.
Немцы молча несли к калитке чемоданы. Перед дорогой все присели.
- Не надо, ох, не надо было нам откладывать на воскресенье!- ни к кому не обращаясь, вдруг сказала мать.- Теперь когда соберемся?
- Погоди, образуется,- успокоил отец.- Наши их в два счета разгромят. На их территории. Те и пикнуть не успеют.
Он хотел сказать "немцы", но сказал "те".
- Ой ли!- произнесла мать.- Они готовились.
- А мы? Сталин тоже не спит. Недавно по радио говорили: он никогда не спит. Жаль только, что отпуск, небось, не дадут. А кончится все, тогда уж точно возьму отпуск, приедем сюда опять и будем с Олегом рыбу удить. Верно, теть Паш?
- Можеть, и верно,- неохотно отозвалась она.- Мой-то с финской не возвертелся, а нынче, можеть, и верно. Хто их знаеть, как повернуть... Прогресс нынче, в газетах писали, что таперя прогресс... Погодите, я вам букет на дорожку наломаю. Я мигом, мигом...
Она нагнула самый высокий куст сирени так, что старый ствол захрустел, и принялась безжалостно отдирать огромные ветки с ярко-фиолетовыми цветами. Немцы поставили вещи на землю, растерянно оглядываясь, ждали. Солнце стояло высоко, и грозди сирени от жары поникли, сжались.
- Не помогли пятицветники,- сказала вдруг мать.
Каждый день Олег с Люськой лазили между ветками, выискивая редкие цветки с пятью лепестками. Цветков-звездочек находили много. Найдя, Люська хихикала, а почему, Олег не понимал. Она клала цветок между ладонями и что-то шептала. Олег относил пятицветники матери. Мать всегда радовалась, говорила:
