Алексей начал собирать их и вдруг увидел свое имя. «…И это не твое дело. Алексей — замечательный человек, не тебе его судить, и если б ты только знал, как мне надоели все эти твои…»
Алексей побагровел, поспешно отбросил листки и сел на кровать. Фу ты, черт, как неудобно получилось… Тонкий женский почерк, это, наверное, от Маши… Черт дернул лезть в эти листки… Алексей расстроено закурил и, стараясь не глядеть в сторону стола, принялся подметать пол. Неприятная это штука — личная жизнь. Ну, кажется, все уже хорошо: замечательный парень, прекрасный работник, любят его все — славный, веселый, жизнерадостный, известный ученый, и — приходит женщина… Он ее, видно, здорово любит… Несмотря ни на что…
Но и красива же! Алексей вспомнил изящный профиль женщины в черном платье на фотографии. Гордая красота!
Вошел хмурый Вальцев, посмотрел на Алексея.
— Лопать будешь?
Подошел к столу, резким движением собрал бумаги, запихнул в ящик. Несколько листков упало на пол. Он подобрал их, бегло просмотрел, бросил на стол.
— Пойдем к Ершову — там собираются сегодня все наши,— выпьем. Завтра выходной — отоспимся.
— Денег нет, — нерешительно сказал Алексей.
— Не говори ерунды, — разозлился Вальцев.
— Да нет… Понимаешь, неудобно вроде…
— Чтот-т-ты… Пошли. Пошли, не искушай…
— Да ну, незнакомые люди, что я там буду… — отбивался Алексей.
— Не искушай, говорю!.. — Вальцев поволок его к двери, поддал коленом. — Денег у него нет!.. Ступай, ступай ножками, а то вот придам начальную скорость — до Москвы не остановишься!
Они пошли вдоль длинного коридора. Гостиница-общежитие при Большом Северном ракетодроме начинала субботний вечер. Из-за стеклянной двери красного уголка доносился стук и лихие возгласы — там играли в пинг-понг. Прошел навстречу Зорин в полосатой пижаме, держа за ручку мальчугана в панаме, волочившего на веревке толстого белого кота. Кот сопротивлялся с молчаливым остервенением. У дверей пятого номера курил унылый молодой человек с пепельницей в руках. Ему не разрешали курить в комнате. Выскочили из-за поворота две хорошенькие нарядные девушки, наткнулись на Алексея, прыснули, застучали высокими каблуками вниз по лестнице в общий зал, откуда доносились звуки, напоминающие пластинку с массовой сценой из «Князя Игоря», пущенную наоборот. Группа плечистых парней радостно хохотала вокруг очкастого с пышной шевелюрой: пышная шевелюра рассказывала анекдоты о пассажире, ехавшем на верхней полке. Из раскрытых дверей какого-то номера плыл табачный дым и звали Витю. Потом хор грянул популярную мелодию «Взвейтесь соколы орлами…».
