Моя б воля, я музей Сталина в Кунцеве сейчас бы опять открыл. Правдивый или лживый -- не имеет значения. Чем лживей, тем, как ни парадоксально, реальней. Музей не столько скромного, сколько примитивного мизантропа. Национальный коммунистический парк. Музей Политбюро, то есть их всех, власть предержащих в несчастной стране. Музей торжества и убожества советской идеологии. Музей, подчиняющийся, в отличие от всех прочих, не Министерству культуры, а соответствующему департаменту Лубянки.
Хорошо бы только у хозяина дома разрешение спросить. Все-таки личная собственность. Не знаю, простил ли он, что мы тогда попали к нему в гости с соизволения Политбюро, но без его приглашения. А что если тень его, ночью бродящая по вытоптанным в снегу дорожкам, еще прикажет насчет непрошенных гостей распорядиться?
1988.
