Ведьма: Жизнь и времена Западной колдуньи из страны Оз | страница 8



Стоило ему выйти, Дракон пришел в движение. Он повернулся на своем постаменте и протянул к толпе лапу, указывая когтем на землекопа Трайна, который всегда был верным, пусть и не очень внимательным мужем. Потом Дракон поднялся на задние лапы и манящим движением пальцев выделил из толпы вдову Летту и ее незамужнюю дочь с большими, выпирающими зубами. Толпа отхлынула от этих троих, словно от прокаженных.

Дракон улегся и махнул крылом над другой сценой. Зажегся свет, и стало видно, как муж идет в ночи. Появилась кукла взлохмаченной женщины с пунцовыми, как бы от стыда, щеками, которая тащила за собой упирающуюся зубастую дочь. Они поцеловали мужа и стянули с него кожаные штаны. Под ними оказалось целых два достоинства: одно спереди, второе сзади. Вдова усадила дочь на коротенький отросток спереди, а сама предпочла более внушительный орган сзади. Куклы задергались, испуская блаженные стоны. Напрыгавшись, вдова и дочь слезли с развратника, снова поцеловали его и тут же одновременно двинули коленом, каждая со своей стороны. Муж завертелся, хватаясь за пострадавшие органы.

Толпа бесновалась. У настоящего Грайна выступили капли пота размером с виноградину. Летта пыталась смеяться со всеми, а ее дочери и след простыл. Тем же вечером распаленные соседи скрутили Грайна и стянули с него штаны, проверить, действительно ли у него то уродство, которое показал Дракон. Летту сторонились. Ее дочь так и не видели, и мы боимся, как бы не было беды.

Хорошо хоть Грайна не убили. Но кто знает, какой отпечаток наложило происшедшее на наши души. Душа — заложница в теле, и любая мерзость может ее искалечить. Ты согласен со мной?

Иногда Фрексу казалось, что все маломальские волшебники в стране, каждая бродячая колдунья и каждый беззубый кудесник словно по сговору обрушились на прежде заброшенную Вендову пустошь. Он знал своих прихожан: это были трудолюбивые, но простые и бедные люди. Чем дольше тянулась засуха, тем меньше оставалась в них веры в Единого Безымянного Бога. Часы Дракона времени покажутся им не столько чудом механики, сколько волшебством. Чтобы образумить народ, придется взывать к самым глубинам веры. А если они не устоят перед искусом и поддадутся на призывы к насилию — что тогда?

Нет, невозможно. Разве не он их священник? Разве не он лечил им зубы, хоронил детей и благословлял дома? Разве не терпел унижений ради них, не бродил по деревням со спутанной бородой и кружкой для подаяния, оставив несчастную Мелену одну? Скольким он для них жертвовал! Прихожане перед ним в неоплатном долгу.