— за грабеж. Причем грабеж был совершен в составе, а это всегда более серьезная статья. Ну и здорово! Лучше биографии не придумать! Через какое-то время мы приехали и просто сняли парня из дому.
Сели в машину, едем в отделение. Я говорю:
— Леша! Ты же сам все понимаешь. Ранее судим, человек опытный. Просто так милиция ведь не приезжает.
— Да. Все понятно.
— А раз понятно — рассказывай, что натворил.
Он начинает нести какую-то чушь.
— Так, — говорю, — не пойдет. Это ты своей подружке расскажи. Ты где был вот такого-то числа?
— Тык... Пык... Не помню.
— Не парься. Я и так знаю, где ты был. И где был, и что делал, и подельников твоих — мы все знаем. Ты, Леша, приплыл. Третья судимость — будешь сидеть, причем сядешь ох как надолго! Понимаешь?
— Что тут можно не понять?
— Но в принципе, могу предложить вариант. Ты поможешь нам, мы поможем тебе.
— Что значит «поможешь»?
— Стучать я тебе не предлагаю. Стукачей у меня своих хватает. Но меня очень интересует Шульц. Я ловлю его давно и очень хочу посадить.
— Я знаю, что вы его ловите... Это все знают...
Рассказывает сотрудник одного из антиэкстремистских подразделений, просивший не называть его фамилии:
Сперва дело попало в Главное следственное управ- ление. В основном там инкриминировались статьи типа «хулиганства». Но мы сумели убедить руководство, что никакое это не хулиганство, а типичная национальная рознь.
— А раз так, — решило руководство, — значит, заниматься «шульцами» будет только прокуратура.
И тут удача повернулась ко мне лицом. Следователь Следственного управления закрывать Шульца отказывался категорически. У него было мнение, что все это — просто подростковое баловство. А в прокуратуре и думать не стали. Ознакомились с материалами и за голову схватились: какое хулиганство! Ё-моё! Тут не только нацрознь — тут все признаки создания экстремистского сообщества. Срочно всех закрывать!
Это дело стало первым в стране, где обвинение было сформулировано по статье за организацию экстремистского сообщества. Внимание прессы и руководства там с самого начала было очень пристальное. Диму Шульца вызвали на допрос, предъявили обвинение и отправили в «Кресты». Вменили ему то ли пять, то ли шесть статей, да только все это мало чего стоило. Определяя дело в суд, мы понимали, что там его могут запросто оправдать. Я знал о множестве эпизодов с его участием, но доказательств почти не было. Избиение танзанийцев
