То все боялись: не примут, не будут строить. Приняли. Витя, если по-честному, так вот сейчас нам самое время сказать: давайте мы все заново. Это же вчерашний день архитектуры. Зачем?
Виктор смотрел на него с испугом.
— Ты не гляди на меня как на сумасшедшего. Что ты скажешь, я знаю. Но ведь это же правильно: врач похоронит свою ошибку, а тут полвека будет стоять.
Виктор заговорил горячо:
— Андрюша, ты прав. Тысячу раз прав! Мы еще построим с тобой.
— Можно построить. — Андрей сказал глухо и глядел незрячими глазами.
— А то все: Нимейер! Мис ван дэр Роз! Мис, Мис… А что Мис, если уж так уже разобраться.
— Мис? — Андрей словно проснулся, услышав. — Мис — гений. Даже ошибаться, как он, и то надо быть гением.
— Нам бы его условия! Когда ему все было дано…
— Слушай, ты понимаешь, какая возможность создалась? Витька, нельзя упустить. Мы сейчас можем продиктовать условия.
Тут Виктор действительно испугался.
— Андрюша, можно, можно. Но — нельзя! Сейчас пока еще нельзя.
— Чего нельзя? Чего нельзя?
— Что ты, разве можно откладывать, когда такой успех! Ковать, ковать, пока горячо. Потеряют интерес — не достучишься потом. Да мало ли что!
— Это я понимаю.
— А после мы построим. Давай дадим себе слово. Дадим слово и будем помнить. Но сейчас важней всего занять командные посты. Мы имеем на это право, черт возьми!
Даже если сначала хотя бы один из нас…
— Я бы там сказал. Хотел сказать, да это ведь и твоя судьба.
— Правильно, Андрюша. Еще будет у нас возможность. Тогда мы продиктуем условия, ты прав. Но не сейчас.
Подошла официантка:
— Ну что, мальчики, повторить?
— Надюша! — сказал Виктор прочувствованно.
— С утра была Зина.
— Фантастика! И у меня жена — Зина!
Официантка вкруговую загадочно повела глазами, рассмеялась тем испытанным смехом, от которого разве что мертвый не пробудится или уж совсем старый, совсем какой-нибудь никудышный мужчина.
Опытным взглядом она сразу разглядела то главное, что отличало этих двоих от остальных людей в зале. Тут даже не в деньгах дело, хоть денежных людей она умела с маху замечать. От них, сидевших в свежих белых рубашках, в выглаженных брюках, куривших сдержанно, от них веяло удачей. Они были на гребне какой-то своей волны, это она поняла безошибочно.
Собрав пустые панцири раков, скомканные бумажные салфетки, она запустила пальцы в мокрые пивные кружки, глухо звякнувшие друг о друга, поставила их на поднос.
— Еще по одной?
— А давай выпьем, что ли? — сказал Андрей.
