Обратите внимание, что пальцы с левой руки, а не с правой. Тоже интересная деталь.
– И вы теперь уверены, что Полухин жив?
– Да, я в этом уверен. На перилах осталась его кровь, когда он спешил покинуть здание. Я просмотрел материалы на всех семнадцать погибших офицеров. Только у него была четвертая группа крови с положительным резусом. Только у него. Это неопровержимое доказательство, генерал.
Богемский ошеломленно молчал. Затем потер рукой лоб и вдруг спросил:
– Как это могло произойти? И как мы его сможем найти, если он действительно жив?
– Не знаю, — ответил Дронго, — но найти можно. Он должен выходить на связь с оставшимися здесь сотрудниками. Полухин пытался всех обмануть, но в конечном итоге мы сможем обмануть и его.
– Но как вы все это поняли?
– Истрин и Полухин работали в Первом Главном Управлении еще в советские времена. И хотя ни в одной анкете не указано, что они были знакомы или где-то пересекались, я почти уверен, что они знали друг друга. И еще погибший сотрудник в Берлине. Он ведь тоже из бывших работников ПГУ. Слишком много совпадений.
Богемский не знал, что сказать. Он сидел и молча осмысливал только что услышанное.
– Если это правда… — с нарастающей угрозой прохрипел он.
– Правда, — перебил его Дронго, — он заплатил немалую цену за свое предательство, но такова была плата за его освобождение.
– И как же нам теперь его найти?
– Провести комплексную проверку и арестовать всех, кто мог с ним сотрудничать. По малейшему подозрению начинать проверку. И конечно, искать самого Полухина. Я думаю, он где-то в Германии. И еще несколько фактов. Полухин — вдовец, у его сына давно своя семья, своя жизнь. Его исчезновение никто не должен горько оплакивать. Вот он и решил, что за те деньги, которые сможет получить, ему лучше «умереть». Вожделенным объектом любой власти являются полномочия и деньги, которые можно получить, обладая этой властью. Так и с Полухиным. Власть у него уже была, но она не приносила ему полагающихся дивидендов. Он сообразил, что это его единственный шанс. Пределом его мечтаний была сумма, которую он мог получить за свое предательство. Все остальное, даже два оставленных пальца, его мало волновали.
– Если я вам поверю, то могу считать себя сумасшедшим, — тихо прошептал Богемский. — Так не бывает…
– Он тоже так думал. И был уверен, что и мы так подумаем. Но иногда и так бывает. Давайте начинать проверку и убирать всех, кто мог быть с ним связан.
– Понимаю, — кивнул Богемский. — А вы сами хоть представляете, где он может сейчас находиться?
