- Позвони маме...
Я кричал им, расплывчатым. И голоса не было, дыхания, слов, одна тянучая боль.
- Ты слишком легко позволил увести себя.
- Дайте мне микрофон, - просил я почему-то. - Я не хотел. Она же потеряла сознание...
- Тебя так легко уговорить?
Белый доктор качал головой, показывая на меня другим, и глаза у него были уже другие, глаза Шефа...
Я услышал, как он приглушенно переговаривается по телефону. Я встал, оделся и вышел к нему.
- Привет. Как спалось?
- Так себе.
- Ну вот и отлично. Садись, я посмотрю, какие запасы у нас в холодильнике.
Он, закатав рубашку до локтей, ставил на скатерть посуду.
- Кстати, не знаешь, как сделать гудок в телефоне помягче? - спросил он, поднимая трубку. - Гудит проклятый, как труба. Вот послушай...
- Давай поковыряю, - равнодушно предложил я.
- Как же, доверю я тебе, - он загородил аппарат. - Видишь, мне поставили... плоский, голубенький. Вот ямка для руки. Переносить удобно. Игрушка.
- Тогда зови мастера.
- Придется. Мой прежний аппарат мяукал, а не гудел. Привык я, ласковый был аппаратик...
Мы пили чай кирпичного цвета, жевали соленые бутерброды. Он подливал мне, подкладывал.
- Почему ты не женат? - спросил он.
- ???
- В самом деле?
- А ты?
- Не люблю этих интеллигентских штучек - отвечать вопросом на вопрос. Я был женат без малого пятнадцать лет.
- И, значит, у гебя есть возможность сравнивать, как было раньше и теперь.
- Она умерла.
- Прости, я не нарочно.
- Понимаю...
- Так вышло...
- Давай налью.
- Налей.
- Тебя надо женить, и как можно...
- Вот и мама так все время говорила.
- Надо. Сгоришь в одиночестве.
- А если попадется сквер-рная, злая? Как тогда? - вяло отшучивался я.
- Все может быть, все...
Мы закурили с ним. Я никогда не курю. Но теперь взял у него протянутую машинально сигарету и задымил просто так, за компанию. Два мужика - чего ж не подымить.
- Я тебе скажу, как это бывает... - затягиваясь, начал он. - Моя, вот, брала у меня все деньги... как жены берут... Не потому, что жадная была... нет... А я как-то не умел удерживать их... То куплю ерунду какую-нибудь или потеряю... Не умел, как она говорит, ни хранить, ни тратить... Она стала прятать их вот в этот ящик, - он показал на письменный стол. - Я знал, где они лежат... Смеялись мы. Там и замка-то нет... Но каждое утро, давая мне что-нибудь на день, она говорила: "Ну-ка, ну-ка выйди, голубчик, на кухню, отвернись, хитрюга, тебе только покажи..." Смешно, правда?
