Британская империя ушла в прошлое. А вместе с ней и исторические мифы, которые должны были ее оправдывать. Не случайно с 60-х годов ХХ века в Англии получает распространение «ревизионистская историография». Освободившись от необходимости возвеличивать героев империи, английские историки с удовольствием принялись копаться в прошлом, выясняя, что же произошло на самом деле.
Обнаружилась масса интересного и неожиданного. Все даты и события остались на месте. Просто выяснилось, что смысл, движущие силы, а порой и причины событий были совсем иными, нежели принято писать в школьных учебниках. Зачастую историческая мифология вообще меняет местами причины и следствия, заставляя прошлое быть не более чем способом подготовить великолепное настоящее.
Не только английские, но также французские и немецкие исследователи после Второй мировой войны занимались ревизией истории. Во Франции критика исторических мифов началась даже раньше, когда исследователи обнаружили, что штурм Бастилии выглядел совсем не так героически, как представляла последующая пропаганда (да и штурма-то не было, крепость сдалась при первых же залпах).
Но есть две великие страны, где подобные упражнения никому не удавались: Соединенные Штаты Америки и Россия. Вообще-то было бы несправедливо утверждать, будто ревизией исторических мифов никто в этих странах не занимался. Только результаты подобных исследований никак не влияли на общепринятые представления о прошлом, на университетские и школьные курсы. В Америке критически мыслящие интеллектуалы принуждены сидеть на своих кафедрах, получая приличные зарплаты, и публиковать книги, которые читают преимущественно в Европе.
Рядовой американец очень смутно представляет себе, сколько индейцев пришлось извести для того, чтобы построить «землю свободных людей». Он ничего не знает о том, что борьба за независимость началась с нежелания колоний вернуть родной стране деньги, которые та затратила, защищая эти самые колонии в годы Семилетней войны. Во время той войны как раз сделал карьеру молодой офицер Джордж Вашингтон, умудрившийся проиграть несколько важных сражений, но хорошо запомнившийся французам зверскими расправами над военнопленными: по нынешним понятиям он, конечно, был военным преступником. Никто не хочет знать историю «лоялистов», которые предпочли тысячами эмигрировать в Канаду, лишь бы не жить в «свободной Америке» (от них, собственно, англоязычное население Канады и произошло).
