Наши не спали. Стучала "эрика" Михальской, печатник Рыжов смазывал машину. Коля латал покрышку. Лобода ходил по комнатам, напевая тягучую, пасмурную песню без слов. Его вызывали к генералу, и разговор предстоял не из приятных.
8
Генерал Мусхелишвили встретил Лободу невеселым кивком. Перед ним лежал рапорт. Почерк показался Лободе знакомым.
До войны Мусхелишвили заведовал кафедрой в педвузе. "Не убьет, так рассмешит", - говорили о нем студенты. Он не позволял себе повышать голос, "убивал" метким словом, ядовитым сарказмом.
Генерал подвинул к себе рапорт. Несколько минут длилось молчание. Слышались только тихие шаги Ряпущева, адъютанта. Он заваривал чай, нежно звеня ложечкой и поглядывая на Лободу с добрым сожалением.
Угнетала мрачность обстановки. При немцах здесь был отдельный кабинет казино. Его отделали в "старогерманском" вкусе: голые, некрашеные деревянные стены с черными ожогами, такого же стиля люстра из толстых, обожженных дубовых брусков. Лишь в одном месте унылый орнамент прерывался на стене рисунком. Садовая скамейка, на ней парочка. Военный облапил хрупкую, с осиной талией девушку. Внизу кудрявились пошлые готические вирши.
- Ну, антифрицы, - сказал наконец генерал. - Нет, даже не антифрицы...
- Слушаю вас, - спокойно проговорил Лобода. Кличка "аатифрицы" давно укрепилась за нами.
- Может быть, мы похороним вашего немца с воинскими почестями, а? Возложим венки? С оркестром похороним, а? Может быть, дадим залп?
- Разрешите доложить, - сказал Лобода, поняв, что речь идет об убитом перебежчике.
- Мне уже доложили тут, - генерал подвинул к майору бумагу. - Ваш офицер будит разведчиков, устраивает форменное следствие. А потом вы с прискорбием извещаете немцев. Было это, товарищ Лобода?
- Не совсем так, - ответил майор.
- Пишет же человек. И другие подтверждают. Ознакомьтесь, секрета нет.
Писал Шабуров. Майор лишь в первую минуту почувствовал удивление. Он представил себе Шабурова, хмурого, мрачно выдавливающего слова. Именно так, лаконично, с плохо скрытым раздражением был составлен рапорт. Майор Лобода позорит звание советского офицера, утверждал капитан. Оплакивает убитого немца. Судьба фрица для Лободы на первом плане.
- Разрешите теперь мне доложить вам, - сказал Лобода, кладя бумагу. Смысл передачи был иной.
- Текст с вами?
- Нет, товарищ генерал.
- Прошу доставить.
- Запись есть, но я менял на ходу... Я говорил без шпаргалки.
"Ну, держись", - подумал майор. Но генерал взглянул на него с любопытством. Лобода рассказал все подробно.
