Из этих мест, похоже, все мыши разбежались. Или сидят по норам и от страха даже дрожать боятся. Пение тут такое, словно мертвецы встали и развлекаются. Эй, есть кто живой? Лучше не кричать, лучше у леса спросить.
Есть, есть живые. Возле костра несколько человек. По лесу четверо или пятеро. Точнее не разобрать. И еще – похоже, сейчас одним живым будет меньше. Там, у костра, напряглись в ожидании смерти. Лесу они кажутся стаей, загнавшей жертву и готовящейся к последнему броску. Вот теперь точно времени на страх не остается.
Те, кто по лесу разошлись – часовые, у них синевато поблескивает в руках оружие. Ближайший стоит метрах в тридцати. Хорошо стоит. Отсюда не подойдешь и мимо него к костру не проползешь, не проскочишь. Интересно, что у него в руках? Вряд ли двустволка. Ну, значит, придется сначала им занятся. На все про все не больше двух минут, иначе здесь будут два трупа вместо одного. Или три – если придется (и удастся, заметим) убить часового. Вперед!
Хорошо, что этому учили дважды: в разведке и у Древних. Александр двигался между деревьями тихо и плавно, замирая в тени и скользя по отсветам костра. На поляне голоса завыли особо пронзительное, часовой на миг повернулся.
Дважды дурак: отвлекся от службы и посмотрел на свет. Когда он обернулся, у Александра было лишнее мгновение до того, как часовой среагировал на возникшего из темноты человека. Впрочем, удар прикладом по шее он отбил сразу же – своим стволом. Похоже, ружье, но какое – разбираться некогда. Тренированый, гад! Ботинок задел бедро Александра – еле успел убрать болевую точку в сторону. А вот и второй удар – прикладом. Ну, с этим как раз проще.
Ружье пролетело мимо и двинулось дальше – с посторонней помощью, подхваченное другим стволом. За ним потянулись руки часового, все тело – нет, все-таки выпустил, не попался на прием. Жаль, штыка нет. Но почему он на помощь не зовет?
Как мысли подслушал – открыл рот. А рука движется к ножнам на груди. Крут. Но это движение нужно было сделать чуть быстрее и раньше – когда увидел. Можно было отскочить и выстрелить. Впрочем, ты же крутой, ты привык «мочить» всех руками и ногами. Ну, еще ножом, до которого так и не доберешься.
Штыка нет, но дулом можно очень больно ткнуть. В лицо, чтобы отшатнулся, приподнял руку от ножен – закрыться, чтобы напряглись мышцы шеи, не давая заорать сразу. И тут же – в солнечное сплетение. Теперь не до крика. Дышать нечем, скорчился, пытается голову руками закрыть. Не нужна мне твоя голова, а вот куда ты меня ботинком бил, сюда? Больно, правда? Ничего, сейчас доктор Саша применит наркоз. Под ухо. Лежи, а доктор дальше побежал. Ему некогда.
