Если дальше дело пойдет так же, сериалу крышка. Я – не настолько востребованный сценарист. Для моего уровня этот сценарий – вопрос жизни и смерти.
Что делать? Если просить помощи, то лучше сразу. Как я объясню причину?
Рассказу о родителях никто не поверит. Притвориться больным? Но мне нужны деньги. Я уже пообещал Кей купить новую машину. Раздался звонок. Куда там машина, куда новая квартира… Не смогу работать – даже в привычном укладе жизни появятся прорехи. Опять звонок. Может, продюсер? Он мне еще не звонил насчет первой части. Хотя, может, и звонил, но меня не было дома. Я все время забывал включать автоответчик.
Я подошел к домофону. Там был Мамия.
– Открой, пожалуйста.
Выслушивать о том, как у Мамии все происходит с моей бывшей женой, не хотелось. Но откажись я, и это станет еще одним поводом к беспокойству.
– Заходи, – сказал я и нажал на кнопку замка. Просить помощи у Мамии я не мог – он работал на другом канале. Однако кто как не он знает молодых и талантливых сценаристов, способных меня подменить. По крайней мере, поспрашивает.
Опять раздался звонок – теперь уже в мою дверь. Я открыл. Мамия серьезно смотрел на меня.
– С тобой все в порядке?
– А, вот ты о чем… – улыбнулся я. – Никак пришел меня проведать? Если да, то все уже кончено. Как видишь, я совершенно здоров.
Мамия молча зашел внутрь и запер за собою дверь.
– Да, тогда причина была. Вот я и казался истощенным. Теперь с этим покончено. Я здоров. До недавнего времени я то худел, то полнел. История почти невероятная, но сейчас можно не беспокоиться.
– Как жутко ты похудел… – Мамия стоял не в силах отвести от меня взгляд.
– Да, тогда…
– Сейчас – еще сильнее.
Меня моментально прошиб холодный пот, но я нашел в себе силы усмехнуться:
– В смысле – еще сильнее?
Я поднял правую руку и безучастно взглянул на ладонь. Перевернул ее. Нормальная рука, совершенно не иссохшая, даже вены не выпирают.
– Что, так сильно? – сказал я, присаживаясь на стул.
– Ты в зеркало вообще не смотришься?
– Когда вернулся, еще не смотрел. Хотя нет – бросил взгляд, когда ходил в туалет.
– Посмотри еще раз. Удивительно, что ты так спокоен.
Мамия сел напротив меня. Говорил он то же, что и Кей. Однако родители уже исчезли. Неужели что-то влияет на меня до сих пор?
– Одним словом, – сказал я, еще раз взглянув на свою руку – не молодую, конечно, однако нисколько не худую, – какой ты видишь эту руку?
– Какой? – замялся Мамия.
– Что – высохшей и костлявой?
Мамия кивнул. Выходит, родители по-прежнему дарят мне лжебодрость, а сами тем временем пытаются лишить меня жизненных сил? Нет, это не они. Неужели то, что позволило родителям провести мгновение в этом мире, никогда от меня не отстанет?
