– Говоришь, сукияки? Ну так поедим, шиканем.
– Прошу! – встретил нас у входа гулким голосом семидесятилетний старик.
– Нас трое.
– Вас трое. Пожалста.
Подбежал толстоватый и светлолицый метрдотель лет сорока-пятидесяти.
– Добро пожаловать. Будьте любезны, сюда.
Большой зал разделяли несколько низких перегородок, за каждой – столик со встроенной газовой горелкой. Виднелись свободные места. На четырех столах из кастрюль поднимался пар.
«Хорошо, что народу немного», – подумал я. Будь теперь зима, перепившие соседи наверняка бы падали, снося оградки в переполненном зале. Но летом здесь душно даже при работающем кондиционере.
Отец с матерью уселись за столик спиной к стене, я расположился напротив. Заказали пиво и три самых лучших комплекса.
– Позже закажем еще мяса и овощей.
– Заказывайте, не стесняйтесь. А пока – пиво.
На лбу вставшей с колен официантки выступил пот.
– Вряд ли мы закажем что-либо еще, – уныло сказала мать.
– Брось, чего стесняться.
Отец как воды в рот набрал.
– Да мы столько не съедим… – начала было мать.
– Тебя никто и не просит. Вот он после каждой встречи с нами продолжает тощать. По нему, правда, не заметно. Но он устал.
– Я и сама знаю.
– Тогда не мешай человеку набираться сил.
– Я не для себя, а для вас.
– Ты это… брось прикидываться бодряком. Слышишь? На людях об этом не скажешь, но мертвецам без толку есть мясо. Мы вон давеча уже подкрепились.
– Но ведь вкусно, правда?
– Так-то оно так.
– Тогда поедим досыта.
– Кто нас еще так угостит, кроме тебя? Ладно, приступим.
Принесли пиво.
– Хозяюшка, – сказал отец, – на кого мы похожи?
– На мужа и жену?
– Это правильно. Мы на пару – да. А вот с ним? С ним как мы смотримся?
– Знакомые?
– Что значит – знакомые?
– В смысле, вы – повар или в этом роде.
– Ясное дело.
– Но сегодня вас пригласил знакомый.
– Верно.
Официантка, улыбаясь, удалилась.
– В такую минуту… подтрунивать над женщиной, – грустно промолвила мать.
– Да ты на себя посмотри! Человек, понимаешь, пытается всех развеселить, а ты лишь только палки в колеса…
– Ах ты бесстыжий!
– Мама, перестань, – сказал я. – Я не пытаюсь всех развеселить через силу, но каково отцу, понимаю. Давайте выпьем.
Я налил отцу и матери пива.
– Еще бы – кто признает в нас родителей и сына? – с грустной усмешкой сказал отец. – Да, всякое в этой жизни бывает.
И подлил мне пива. Обычное «кампай»[22] в этой ситуации могло расстроить мать, поэтому я только сказал «ну, давайте», и мы втроем выпили.
Опять пришла официантка, поставила кастрюлю, полила маслом и начала готовить сукияки.
