На удивление, потребовалось немало душевных сил, чтобы нарушить данное Кей обещание. А это значит, я люблю ее больше, чем мне кажется. Развалившись на сиденье спешащего в Асакуса такси, я вспоминал истовые, серьезные глаза Кей и ее белую попку.
* * *
– Отец, Хидэо, – крикнула наверху мать, едва я ступил ногой на лестницу. Поднял голову: она собиралась в магазин, весело кивнула мне и тут же скрылась из виду. Лишь ее голос слышался: – Хидэо пришел, отец.
Я хотел было сказать, что кричать не стоит, будут ругаться соседи, – но я даже не знал, слышат ли они этот голос.
Поднялся на второй этаж. Мать стояла перед дверью квартиры, лицо расплылось в улыбке:
– Ну, заходи.
– Здравствуй, – улыбнулся и я.
– Я это… схожу пока в магазин. Отец дома.
Разойдясь с матерью, я заглянул в комнату – отец развалился там на полу, обмахивая себя веером.
– Ага.
– Здравствуй.
– Будешь? Пивка-то?
Он шустро поднялся и распахнул холодильник.
– Потом, за едой.
– Да брось ты! Я с обеда лежу терплю. Мамашка бурчит, я дую сплошную воду, а от одной мысли о пивке все в животе урчит.
Показывали школьный бейсбол. Мы сидели перед телевизором, скрестив ноги, и пили пиво.
– С кем-нибудь играл?
– Во что?
– В карты.
– Не было времени.
– Тебе столько лет, а по-прежнему весь в делах. Постареешь, играть станет неинтересно.
– Давай сегодня поиграем в «ойтёкабу».
– Ладно, раз обещал. Кому скажешь – стыдоба да и только: единственный сын дожил до таких лет, а в карты не может. И красней за тебя потом.
Затем отец преподал мне увлекательный урок шулерства: показал «зеркало», «извлечение карты», «втирание», «сброс карты», «подглядывание». Когда вернулась мать, на полу стояло уже три пустые бутылки.
– Закажи что-нибудь с доставкой, мать.
– Да я тут всего накупила.
Я немного захмелел и, покраснев, улыбнулся матери. Враки все это. Ничего она не купила. Разыгрывает для меня спектакль.
– Стой, погоди, мама. Давай, действительно, закажи что-нибудь и поиграем в «ойтёкабу».
– В кого он такой уродился? Весь в папашку.
– Ну и что в этом плохого? На то он и родной сын, – сказал отец.
– Точно, закажем угря. Я угощаю. Не переживайте, зарабатываю достаточно.
– Тогда я схожу.
– Только не туда, – сказал отец. – Лучше в тот, что напротив «Кацумаса».
– Точно, зачем нам унагидон?[15] Если заказывать, то жареную печеночку, да самого угря и на вертеле, к нему супчику, ну, и рис, – подражая отцу, попробовал капризно сказать я.
Мать лишь весело заметила:
– Помечтайте там, на пару, – и замолчала. Заказав еду, она вернулась, и мы принялись играть в карты. Они оба играли быстро и умело.
