И еще Зорич узнал о важной особенности — случается удвоение годичных колец из-за гибели листьев, прибитых весенними заморозками или объеденных гусеницами… Дендрохронология оказалась важным подспорьем в поисках Зорича.
III
Познание подобно морю: тот, кто барахтается и плещется на поверхности, всегда больше шумит и потому привлекает к себе больше внимания, чем искатель жемчуга, без лишнего шума проникающий в поисках сокровищ до самого дна неизведанных глубин.
У. Ирвинг
В институте были большие, хорошо оснащенные мастерские, где трудились высочайшего класса умельцы; они постоянно совершенствовали, приспосабливали различные приборы, инструменты для лабораторий: это были рабочие и техники уникальнейших профессий и широкого профиля. Почти каждый день по чертежам и наброскам ученых из разных лабораторий они при участии специалистов создавали новые приборы. Рабочие институтских мастерских были люди не только трудолюбивые, но и мыслящие, ищущие, они порой сами приходили с предложениями в ту или иную лабораторию, предлагая усовершенствовать давно работающие приборы, машины, панели, лабораторные шкафы, посуду.
О них почти без преувеличения можно было сказать, что они в состоянии и блоху подковать. Среди них — свои специалисты по электронике, механике, токари высочайшего класса. Вот к ним и пошел Зорич в попытке создать свой прибор для задуманных исследований.
Когда Зорич очень коротко и не очень откровенно, не раскрывая самой сути — что же он хочет выведать у растений, — рассказал мастеровым, из каких трех основных блоков может быть составлена и сконструирована «машинерия», они задумались, а Петр Хрисанфович Чугунов даже сострил: «Значит, будем сочинять очередной гиперболоид Гарина-Зорича?» Зорич смутился, и пришлось ему откровенно говорить о своей идее.
Присутствовавший при этом Сергей Алексеевич Лисицкиq не удивился и даже заметил, что ему нравится сама «задумка». Зорич не зря говорил с Лисицким и Чугуновым, он видел в каждом из них несостоявшегося конструктора, которые хотя и не отваживались на необыкновенное собственное творчество, но по-настоящему помогали ученым. Каждый из них имел патенты на собственные или совместные изобретения, а вместе с группой ученых они были удостоены премии Академии наук.
Оба они понимали, что идея Зорича не значится в официальных научных разработках и планах лаборатории. Зорич поспешил заверить, что труды их оплатит сам, на что Чугунов и Лисицкий обидчиво ответили: он их не понимает.
