Ее бросило в дрожь от возбуждения. Он хотел, чтобы она была обнаженной. И ждала его.
— Я хочу тебя с первой минуты, как я вошел в дом, — спокойно сказал он. — Мужской член может терпеть только до определенного момента. Пора мне войти в тебя. Время наполнить твою дырочку моим семенем.
У нее перехватило дыхание. Его семенем… Его пенис заметно пульсировал под штанами, удлиняясь, по мере того как он говорил.
— Ты сделала выбор, Элизабет. Иди приготовься. Сегодня ночью мы трахаемся.
Он налил себе бренди. Черт, ему нужно было выпить. Что за день! Что за ночь! Слишком много для одного вечера. Нужно было отдохнуть. Отдохнуть, после того как он разобрался с Элизабет.
Но одна часть его не хотела отдыхать.
Проклятие.
Итак, он здесь.
Господи.
Что за дьявол в него вселился?
Судя по всему, Элизабет. Еще одна задержка на пути очистки его жизни от разного мусора.
Многие годы он никого так не хотел. Его пленило холодное высокомерие, с которым она согласилась на сделку… Она так же яростно примет его пенис. Он не мог ждать.
Его пенис не мог ждать. Через пять минут он будет между ее ног, с каждым толчком приближаясь к забытью.
Слава Господу, что она хотела этого неинтересного русского. Ему просто не хватало времени влюбиться в нее. Но у него было достаточно времени, чтобы использовать ее и держать в постоянном возбуждении для обслуживания пениса какого-то ублюдка.
На данный момент такое положение дел развлекало Николаса.
Он поднялся и подошел к каменному парапету, ограждающему террасу. Перед ним простирались сады, ступенями спускающиеся к дороге, далее местность уже не была видна в наступающих сумерках.
Мое…
Боже.
Шенстоун. Погрязший в мщении и безысходности.
Он не мог позволить своему пенису руководить своими действиями. Он не должен ни на секунду забывать, что за каждым его действием наблюдает Невидимая Рука.
Он был готов поклясться своей жизнью, что не ошибся. Он и так поставил на кон свою жизнь.
…Элизабет…
Он не мог ничему позволить отвлечь себя от нее.
Ну что ж, гаденыш, я здесь. И я знаю, что ты где-то там. Я заявил свои права. Теперь приди и возьми меня.
Элизабет была готова начать игру. Ей было некуда отступать. Он заставит ее ответить за свои дерзкие слова, и, если она откажется от них, она потеряет все.
Ей было нечего терять. Возьмет ли он ее, отвергнет ли — она ничего не теряет. Вскоре она добьется своего — станет хозяйкой двух зрелых мужчин, соперничающих за обладание ее обнаженным телом.
