Здесь в Праге Мякотин («На Чужой Стороне»),
[60] если решите писать, прельщу его заранее. Возьмите со стороны: девочка 9-ти (?) лет в такой передряге и 15-ти (на год «омолодим») ее записывающая. Не только документ истории, еще и document humain.
[61] В «Колонии» не забудьте историю с собакой, но пока о «Колонии» не думайте, сосредоточьтесь — вся — на Чека. Делайте так: заведите блокнот, чуть что — где бы то ни было (хоть в «Заход’е»
[62]), вспомяните — заносите. Так несколько дней, пока не вспомните всего.
Но ужас первого дня опишите. Потом будут вставки. И пишите каждый день, с утра, пока голова свежа. Вечернее писание — на нервах, т. е. не надежное, не привыкайте. Когда кончите (не позже, как через месяц, — я говорю о 1-ой части — за глаза хватит!), присылайте. Если хотите, где нужно будет — выправлю, чуть-чуть, какое-нибудь слово, знак, т. п. Иногда обидно: на букву меньше или больше — и вся фраза иная.
Итак, я жду от Вас «Чека» (или иначе, не знаю, где центр тяжести: Чека? Кремль?) через месяц, к концу мая. Ручаюсь, что поместят. Не в «Чужой Стороне» — так в «Современных <3аписках>», только — умоляю — никому, кроме своих, ни слова (верю в сглаз). Глубоко верю, что каждое настоящее писание — из опыта, vie vйcue,[63] Gelegenheitsgedicht.[64] Поэтому никогда не приветствую, особенно в ранних писаниях, чистого вымысла, который отождествляю с Крачковским. Если бы Вы сейчас взялись писать роман — он вышел бы определенно плох. Рассказы же — полуправда, полувымысел — это Зайцев. Я за жизнь, за то, что было. Чту было — жизнь, кбк было — автор. Я за этот союз.
________
Напрасно посрамляли С<ергея> Я<ковлевича>, он уже давно отправил Вам поздравление и, недавно, роясь в сорном ящике, я нашла длиннейшее, мельчайшим почерком его письмо к О<льге> Е<лисеевне>, «отправленное» им — свято был уверен! месяца два назад. Честное слово.
________
Вчера доели остаток пасхи, кулич (вроде плюшкинского сухаря) еще жив. Гостей, кроме местных вшенорских, было мало. На следующей неделе будут Л<ебеде>вы, мать и дочь (он, кажется, уезжает в Париж), делящие «вылет» между Пешехоновыми[65] (бе-зумная скука!) и нами. Ируся пишет Але раза два в неделю, Аля сообщит Вам ее сегодняшнее приветствие.
________
Да! самое главное: 20-го, на 2-ой день Пасхи, было Сережино выступление в «Грозе».[66] Играл очень хорошо: благородно, мягко, — себя. Роль безнадежная (герой — слюня и макарона!), а он сделал ее обаятельной.
