В 1818 году появляются прославленные «Сказки» (Noël):
Ура! в Россию скачет
Кочующий деспот…
В ней с острой насмешкой показан Александр I, кичащийся влиянием на европейскую политику. Приехав с очередного конгресса «Священного союза», объединявшего реакционные силы России, Пруссии и Австрии, царь самодовольно «вещает»:
«Узнай, народ российский,
Что знает целый мир;
И прусский и австрийский
Я сшил себе мундир.
О радуйся, народ: я сыт, здоров и тучен;
Меня газетчик прославлял;
Я пил, и ел, и обещал —
И делом не замучен».
И вслед за тем Пушкин пародирует либеральные речи, обещания Александра I:
«…Закон постановлю на место вам Горголи,
[7]И людям я права людей,
По царской милости моей,
Отдам из доброй воли».
Далее в «Сказках», облеченных в форму народной старофранцузской святочной песни, раскрывается должное отношение подданных к лживым обещаниям царя. Многоопытная мать Мария говорит младенцу Христу, поверившему было словам Александра:
«…Пора уснуть уж наконец,
Послушавши, как царь-отец
Рассказывает сказки».
Вслед за тем появилась эпиграмма:
Воспитанный под барабаном,
Наш царь лихим был капитаном:
Под Австерлицем он бежал,
В Двенадцатом году дрожал,
Зато был фрунтовой профессор!
Но фрунт герою надоел —
Теперь коллежский он асессор
По части иностранных дел!
В этих восьми строках изложена со свойственным Пушкину лаконизмом и остротой вся жизнь Александра – от гатчинской плац-парадной школы в юности до разъездов по конгрессам «Священного союза», созданного для подавления национально-освободительного и революционного движения в Европе.
Оба стихотворения пользовались исключительной популярностью, переписывались во множестве экземпляров, заучивались наизусть военной молодежью. Их, среди других «вольнолюбивых» стихов Пушкина, называли многие декабристы, перечисляя литературные произведения, сыгравшие роль в формировании политических убеждений членов тайных обществ.
После смерти Александра I Пушкин не раз возвращался к оценке его личности и деятельности. Так, сожженная в 1830 году X глава «Онегина» начиналась характеристикой царя:
Властитель слабый и лукавый,
Плешивый щеголь, враг труда,
Нечаянно пригретый славой,
Над нами царствовал тогда…
Неоднократно, говоря о событиях 1812 года, великий поэт с трезвостью историка и художника неизменно относил победу над французами за счет подъема народных сил и искусства русских полководцев, ни когда не приписывая и доли ее царю. Но он не раз отмечал то ведущее положение, которое благодаря русским победам занял Александр I на Венском конгрессе и в последующие годы существования «Священного союза», использовав это положение в целях укрепления реакционной политики царизма.
