– Мои действия нельзя подвергнуть жесткой критике. Я мог бы напомнить тебе один-два случая, когда твои проигрыши причиняли тебе более сильную головную боль, чем похмелье после бурной ночи.
– Карлайл, – сказал Рамскар, на минуту забывая о новом титуле друга и выдавая тем самым всю глубину своей обеспокоенности. – Твое поведение в последнее время выходит за рамки, даже по нашим меркам. Ты отказываешься от вызова Холленсвота, но в то же время за последние восемь дней участвуешь в четырех дуэлях по пустяковым поводам.
Вот что заставило его друга волноваться! Отец Рамскара умер от раны, полученной во время дуэли. Хотя Рамскар и сам неоднократно участвовал в дуэлях, он давал свое согласие на них с тяжелым сердцем. По этой причине Фейн просил Кадда и Эверода быть его секундантами.
– Те джентльмены, которые вызывали меня, вряд ли считали так же, – мягко возразил Фейн.
Он выбрал один из прутьев и вытянул его вперед, обследуя по всей длине и проверяя, нет ли на нем зазубрин. Сочтя прут подходящим, Фейн потянулся за следующим.
– Лорд Пенгри обвинил тебя в том, что ты пнул его любимую гончую.
Рамскар интересовался светскими сплетнями.
– Ложь от первого до последнего слова. Собака пыталась обмочить мой сапог. Я лишь помог ей переместиться в другое место.
Фейн не мог поверить в то, что хозяин собаки счел этот инцидент поводом для дуэли. Пенгри должен был считать себя счастливцем из-за того, что Фейн прострелил ему плечо, а не выместил свой гнев на наглом животном.
– А мистер Крайне? Каковы его прегрешения?
– Крайне трус и забияка. Он и я обмениваемся скрытыми оскорблениями уже не один год. Не секрет, что я вызывал его и раньше. Но вместо того, чтобы встретиться со мной на поединке, Крайне неизменно присылал секундантов с извинениями. Когда же он узнал о том, что я не принял вызова Холленсвота, Крайне ошибочно принял мой отказ за проявление слабости и решил воспользоваться шансом и отыграться за прошлые унижения.
– Пуля, которую извлек из его бедра хирург, надолго отобьет у него охоту к дуэлям, – перехватывая прут и останавливая Фейна, сказал Рамскар. – А мистер Никот?
– Как и Крайне, Никот надеялся отомстить мне за прошлое. Он так и не простил меня за то, что я потребовал его лучшего жеребца в уплату старого долга.
Рамскар удивленно нахмурился.
– Я помню этот случай. Но то было справедливое решение, к тому же все так делают.
– Да, это так. Он посчитал оскорбительным, что сразу же после того, как я стал хозяином жеребца, я выставил животное на аукцион. Никот счел мою поспешность сомнением в том, что он умеет разбираться в лошадях.
