– Сидите, сидите, вставать не надо.
Мы поднялись на третий этаж по свежевымытой и плохоосвещенной бетонной лестнице. По одному просачиваясь в створку двери, сильно придерживаемой тугой пружиной, мы влились дружным потоком в расположение батареи. Посреди помещения, где десятки поставленных в два уровня армейских коек демонстрировали нам будущее место проживания, стоял старший сержант, заткнув руки за ремень у себя за спиной так, что ладони касались седалищного места и, смотря на стоящего перед ним солдата, громко распинал его:
– Ты чо, воин, не понял, КАК надо натирать пол? Ты чего чурка, да?
– Никак нет…
– А чего ты не знаешь, как надо пол натирать? Три так, чтобы блестел, как котовы яйца, – и, определив сравнительную степень, он повернулся к нам на крик солдата, стоящего на невысокой подставке около тумбочки перед входной дверью:
– Дежурный по роте на выход.
– Отставить, – остановил его лейтенант, – где старшина?
– Ушел на склад, товарищ лейтенант. Гвардии старший сержант
Чеканов вместо него, – ответил парень в форме со штык-ножном и повязкой с надписью "Дневальный".
– Чеканов! – крикнул лейтенант.
– Чо? – отозвался старший сержант, прекрасно слышавший диалог.
– Не чо, а "я!", – поправил его офицер.
– Головка от снаряда, – отпарировал Чеканов. – Старшины нет, так сразу Чеканов? Я, между прочим, дед. А дед в армии – это святое.
– Ты мне тут не разводи неуставные отношения, – быстро предупредил лейтенант. – Принимай пополнение, объясни, что к чему.
Сдашь старшине. Я в штаб.
Лейтенант развернулся и быстрым шагом вышел.
– Ну, чо, духи? – не вставая с табурета, исподлобья спросил
Чеканов. – Я – замстаршины, заместитель командира первого взвода гвардии старший сержант Чеканов Андрей Палыч. Все запомнили?
Строй новобранцев молчал. Мы были похожи на сбившуюся стаю еще не оперившихся птенцов, не знающих, как реагировать на выпад большой птицы.
– Когда вас спрашивают, надо отвечать. В данном случае: так точно. Понятно?
– Так точно.
– Не слышу.
– Так точно!
– Ни чего не слышу. У меня со слухом плохо?
– Так точно!!! – рявкнули мы, отвечая не то на первый, не то на последний вопрос.
– Вот так уже лучше, – смягчился старослужащий. – Вольно. Садимся на табуреточки и ждем старшину.
Старшина пришел поздно. За это время мы познакомились с частью солдат и сержантов, получили нагоняй от старлея, представившегося командиром взвода, за то, что не встали, когда мимо нас прошел офицер. Дружно слушали, как его же отчитал майор за то, что дневальный не знает в лицо замполита дивизиона. Майор улыбался нам, сидящим в гражданских штанах, пиджаках и кедах, и убеждал, что "если что", то он любого из нас ждет у себя в кабинете, и будет готов помочь каждому, как родной. Верилось в это с трудом, но вселяло хоть какую-то надежду.
