Он мнит: земля суха, скупа,
Душа усталая слепа
И бессознательна Россия!
Под ревом бури он оглох
Иль сердцем скопческим иссох!
Не видит он, что эта груда
Во прах поверженных твердынь,
Народом проклятых гордынь —
Народной ненависти чудо,
Не дар небесных благостынь…
Поэт
Яритесь, буйные витии!
Я тишину пою, святя
Покой родильницы России,—
Ее баюкаю дитя.
Ему несу ливан и смирну
И злато келлии своей.
Его звезда взошла — и мирно
Распались кольца всех цепей.
Забудет мать глухие роды,
Увидев сына своего.
Что ваши рабские свободы
Перед свободою его?
Почиет плод святого чрева
В плену младенческих пелен.
В нем Мира нашего, не Гнева
Дух богоносный воплощен.
Но подле колыбели вырыт
Могильный ров,- народ, внемли!..
И воинов скликает Ирод
Дитя похитить у Земли!
Всем миром препояшьтесь к брани,
Замкните в дух огни знамен —
И бойтесь праздновать заране
Последний приговор времен!
Mapт 1917
Сочи
Белый тополь Солнцу свят,
Синий ворон — Аполлону.
Воды темные поят
Белолиственную крону,
Но к таинственному лону
Ей склоняться не велят,
Чтоб увидеть Персефону.
Синий ворон говорит,
Что нашепчет тополь белый;
То за облаком парит,
То клюет окоченелый
В поле труп. А в небе спелый
Колос солнечный горит…
Ворон — я и тополь белый,
Уходящий за Коцит.
1 «Со свечкой в подвале…»
Со свечкой в подвале
Сижу я на страже
Притихшего дома,
Тревога, истома…
То ближе, то дале
Перестрелка — все та же…
Что-то злобное ухнет…
И костяшками пальцев
Вновь стучатся скелеты,
Под крестом не пригреты;
Воют: «Русь твоя рухнет!—
Сонмы лютых скитальцев,—
Посажена в тесный
Застенок сынами
И ждет приговора —
Палача и позора»…
Сжалься, Душе небесный,
Очиститель, над нами!
Христофор — Богоносец
И отверженец Каин,—
Как срослись эти двое
В обличье родное,
Лютовзор — Богоносец,
Рая беженец — Каин?
2 «Может быть, это смутное время…»
Может быть, это смутное время
Очищает распутное племя;
Может быть, эти лютые дни —
Человечней пред Богом они,
Чем былое с его благочинной
И нечестья, и злобы личиной.
Землю саваном крыли сугробы;
Красовались, поваплены, гробы;
Растопилась снегов белизна,
И размыла погосты весна:
И всплывает — не в омутах ада ль?—
В половодье стремительном падаль.
Если ярость одержит сердца
И не видишь Христова лица
В человеке за мглой Вельзевула —
Не весна ли в подполья пахнула?
Не Судьи ль разомкнула труба
Замурованных душ погреба?
3 «Снится мне притон игорный…»
Снится мне притон игорный;
