Кадри | страница 35

– Бабушка, это же Урмас! Тот мальчик, с которым я сижу вместе, разве ты не знаешь?

– Откуда мне знать, с кем ты сидишь!– продолжала ворчать раздраженная бабушка. – И неужели из-за него надо утюг в воду бросать?

Борясь в темноте со слезами, я вспоминала слова тети Эльзы о старых людях, об их упрямстве, об их добром сердце. А бабушка хотя и ворчала, но все же начала искать спички и свечку, – я это слышала, и вот уже Урмас встал на поставленную на стол табуретку, которую придерживала бабушка, и забрался под самый потолок, а я светила свечкой. Бабушка предостерегла Урмаса:

– Смотри, чтоб тебя током не ударило.

Урмас засмеялся:

– Не беспокойтесь, не ударит. Я уже привык. У нас часто перегорают пробки, а чинить всегда мне приходится.

– А у тебя есть сестры и братья? – спросила бабушка.

– Хватает и сестер и братьев, – весело ответил Урмас. – Кроме меня, у нас еще восемь душ детей. Я самый старший.

– Значит, всего девять! – поразилась я.

– Выходит, так, – усмехнулся Урмас, спрыгивая со стола, после того как неказистая наша комнатка опять осветилась.

Почему-то я не стеснялась перед Урмасом этой неказистости, как стеснялась перед другими одноклассниками: из-за этой кучи сестер и братьев Урмас стал мне чем-то ближе.

Я заметила, что и бабушка уже примирилась с Урмасом, и, когда тот объяснил ей, зачем он пришел, бабушка сказала совсем приветливо:

– Вот как! Значит, наша Кадри так хорошо знает русский, что и других может поучить? Ну что ж, учитесь. Лишь бы не шалопайничали.

Когда Урмас ушел, на прощание посоветовав завтра же купить новые пробки на случай аварии, бабушка сказала, закрывая за ним дверь:

– А он мне нравится. Не хуже взрослого.

Мне было так приятно, будто бабушка меня похвалила. Я даже немножко позавидовала этим восьми ребятам, чьим братом был Урмас.

Уже первая четверть прошла. По отметкам я попала в число хороших учеников: тройки были у меня только по алгебре и пению. По эстонскому и русскому языкам я получила пятерки, а по остальным предметам – четверки. Восторг, да и только! Правда, бабушка почему-то особого восторга не выражала. Когда я пришла домой и выложила на стол дневник, она посмотрела в него с таким равнодушным видом, будто я всю жизнь приносила домой такие же отметки, а то и еще лучше. Она даже спросила:

– А какие отметки Урмасу поставили?

В конце концов, кто ее внучка – Урмас или я? Я ответила с досадой:

– По русскому и английскому четверки, остальные все пятерки.