Разве кто-то начнет менять систему только оттого, что кому-то в ней было неуютно? – Нет! – Ведь другим в это время, там же, вполне комфортабельно. И, в конце-концов, система может получить другое название, а жизнь останется все той же. В России менялись формации, а основная масса граждан жила в нищете. С другой стороны, сытые европейцы завидовали, что не имеют "передового учения". Вот так каждый народ остается наедине с собой, и каждый человек остается наедине с собой. Их опыт неповторим, предназначен только для них, так о чем "страдает гармошка"?
– Нет, ты вернись в прошлое и через него подойди к настоящему.
Ну, посмотри, – продолжал гнуть свое Йорик, – Что происходит сейчас с тем народом, за который ты готов был отдать свою жизнь? Тогда тебе казалось, что стоит лишь публично высказать правду, как падут оковы, народ проснется и сбросит тиранию. Но посмотри, как сегодня они бегают с портретами товарища Сталина. Что, мало правды вывалили на их головы?! Кому нужна эта правда? Люди хотят обманываться. Им нужны безопасные виновники их бед, виновники, на которых можно наброситься всей стаей. Чему их научили годы холодной войны? Неужели они не объелись нищетой и бесправием? Чем им досадил Буш и угодил
Хусейн? Разве не видно как "общественное мнение" потянулось вслед за политическими кликушами, которые разыгрывают всего лишь карту зависти к американскому благополучию и сочувствия к братьям по нищете, которых наплодила тирания Хусейна. Не хочет русский человек осознавать собственные интересы, ему легче, когда его ведут за нос партайгеноссе всевозможных оттенков. Даже православная церковь скорее поддержит воинственный исламизм, чем гуманитарные устремления братьев-христиан Запада. Азиатское невежество для ваших отцов народа – единственное условие позволяющие держать народ в узде и вводить в заблуждение.
Меня удивило это горячее словоизлияние, но я возразил:
– И все же, как ты сам утверждал, опыт приходит через личность.
Мне вот никто ничего не мог навязать, даже через государственное насилие.
– Гордость, независимость и способность отказаться от чечевичной похлебки – редкое качество среди твоих сограждан.
– Все это дается нам с землей и временем, с традицией и менталитетом. Что тут менять? Чему тут учить?
Йорик недовольно засопел.
– Ты подрываешь основы, на которых держится наша вера в жизнь.
Общество – часть личной иллюзии. Иллюзий много, они разные и они будут всегда. Для того чтобы сосед рассмеялся, надо рассказать хотя бы анекдот.
