Январская газета "Stringer" цитирует зампреда Комитета Госдумы по делам СНГ Георгия Тихонова: "Во всех бывших республиках СССР колоссальный разрыв между бедными и богатыми. В Норвегии, например, считают средний уровень доходов 10-ти процентов самого богатого и
10-ти процентов самого бедного населения. Первое делят на второе и получают цифру четыре. И главной целью для своей деятельности и
Парламент, и правительство и даже королевская семья в этой стране считают сокращение этого коэффициента напряженности. У нас же в
России он равен тридцати двум, и пока что деятельность наших властных органов приводит только к его увеличению". ( Заметим в скобках, что в стране социальных контрастов – США, эта разница составляет 6-7 раз, а налог доходит до 91 % на доходы богатых и не взимается с бедных. У нас – "равенство" -13 % на нищего и богатого.)
Однако вернемся к "властным органам" и посмотрим, в чем же заключается их "деятельность".
Правительство выносит на обсуждение бюджет, Дума утверждает его и бюджет превращается в Закон финансовой жизни страны. Но вот приходят представители естественных монополий – Газпром, РАО ЕЭС, МПС и слезно умоляют увеличить тарифы. Правительство с пониманием относится к "жизненной необходимости" и идет им навстречу. Тарифы поднимаются, содержание многочисленных бюджетных организаций и предприятий остается на уровне, которое утвердил Федеральный Закон.
И здесь вырисовывается интересная картина – современная схема передела собственности. Она очень проста: бюджетные предприятия не могут оплачивать ни электроэнергию, ни газ, ни железнодорожные перевозки, потому что Законом о бюджете не предусмотрены расходы на увеличенные тарифы. Правительство пожимает плечами и говорит: "Будем банкротить неэффективные предприятия".
Мы несколько успокоились при президенте Путине. Нам показалось, что сейчас власть отказалась от резких телодвижений, способных потрясать страну как во времена Ельцина. Ан, нет. В основе современного передела лежит, казалось бы, ясная и государственно-полезная идея – "собирание земель Российских". Ведь на доходы госпредприятий опираются региональные бюджеты, как правило, это оборонные предприятия, львиную долю заказов которых, оплачивает государство. А государство не намерено участвовать в укреплении экономической независимости региона. И вот предприятия банкротятся, меняют форму собственности, и налоговые поступления направляются в федеральный бюджет. В этом случае из центра определяют, кто как себя ведет в субъекте федерации и сколько ему дать. Так, с помощью финансовой удавки, можно укрепить вертикаль власти.
