Эту надпись на стене в Грозном никто не спешит замазывать. Слишком близко смертное дыхание недавних боев. Великое разрушение и мерзостную пустоту являет собой город. Здесь каждый закоулок – арена какой-нибудь кровавой драмы. Я думала, что ничего не увижу страшнее города Вуковара, разбомбленного в первую югославскую войну. Но это было хуже, много хуже.
Ночью, при свете луны останки домов белеют как кости. Уцелели только рекламные щиты. "Прокат свадебных платьев" я обнаружила рядом с обугленным трупом многоэтажного здания, откуда тянуло сладковатым тошнотворным запахом тления.
Этот запах, от которого дурнота комком подступает к горлу, характерен для всех неразминированных домов. Трупы – вот главная проблема в Грозном. Жители с ужасом ждут весенней распутицы, которая Принесет с собой эпидемии, если всех вовремя не похоронить. Часть покойников подъедают оставшиеся без призора собаки.
Испуганные, погибающие от голода животные сбиваются в стаи и, постепенно дичая, поедают не только трупы, но даже бросаются на людей. Их расстреливает милиция, если повезет, сразу убивают вожака, остальные спасаются бегством.
Сведения о беспризорных мертвецах поступают! с печальным постоянством. То старушка околела на' улице еще во время бомбежки, а соседи ее присыпали землей.
Да вот беда, собаки-людоеды ноги начали грызть, надо перезахоронить. То при уборке разбомбленного дома жильцы найдут полуразложившийся труп. А значит, надо его опознать и прибрать. Все эти жуткие хлопоты ложатся на милицию, к которой перешла вся полнота власти в городе.
Жители Грозного все без исключения смахивают на сумасшедших. Более чем странно одетые, с одичалыми глазами, они выходят из подвалов на тепло полевых кухонь МЧС и относительную безопасность военных комендатур. В течение нескольких месяцев они жили как лесные звери, от минуты к минуте, в животном страхе, мысля не головным, а спинным мозгом. Теперь же все как один носятся с дурацкой мыслью восстановления Грозного. Хотя и ежу ясно, что восстанавливать тут нечего.
"Да ты пойми, нам не простят, если город не будет восстановлен, – горячился гантамировец Ибрагим Ясуев, глава администрации Ленинского района. – Как можно перенести столицу в Гудермес? Как можно сердце переместить, к примеру, в область печени? Немыслимо!" В Грозном нас с Геной-Тяжеловесом приютили в одной из комендатур. К ночи накрыли столы в честь 23 февраля, и мы сели пить при свечах вместе с омоновцами. Я увидела пятилитровую банку спирта и подумала: "Попали!" Спирт впополам разбавляли водой и закусывали жирным шашлыком, селедкой из банок и солеными огурцами.
