И она послала Ирину Владимировну открытым текстом туда, куда обычно в подобных случаях посылают. И Ирина Владимировна пошла. Правда, не туда, куда послала ее товарка, ее бывшая подруга и ее соседка по дачи. Она просто вскочила со своего кресла, вскочила резво, молодо и живо, словно подпрыгнула, вся красная, разъяренная, и буквально вылетела из комнаты, как ошпаренная При этом так хлопнула дверью, что даже стекла в окнах жалобно задребезжали.
Она была в бешенстве. Опять ее не признают за начальника! Никакого авторитета! И кто?! Кто?! Бывшие подруги по технологической работе, бывшие ее коллеги технологи. Те самые бабки, с которыми она проработала бок о бок долгие годы и которых она знает всех, как облупленных. И чего только корчат из себя?! Чего ломаются?! Раз уж сами не захотели сесть в кресло начальника бюро, так зачем мешать той, которая согласилась?! Мало ли по каким причинам она согласилась? Так зачем же ее за это так третировать?! Зачем?! Ведь, согласившись на подобный шаг, она же их самих оберегла от посторонней фигуры чужого начальника. Пригласили бы какого-нибудь пришельца – взвыли бы тогда! В ножки ему бы поклонились. А так – все-таки своя! Или своя – значит, можно не признавать ее, не слушать. Не-ет, не пойдет так! Не будет так! Не будет по вашему! Она заставит всех их уважать себя, заставит считаться с ней, с их теперешним начальником. Заста-авит! Сдохнет, но заставит!
Однако заставить не всегда получалось. Когда окружающие тебя коллеги помнят тебя еще совершенным несмышленышем в своих делах, трудно заставить их поверить что этот испуганный кролик, непонимающими глазами глядящий на чертежи заказов, теперь вот вдруг превратился в грозного льва. Пусть даже и не превратился еще, а лишь только пытается представлять из себя льва. Все равно. Но если долго представлять, то со временем он или она действительно превратиться во льва. Но это, если долго. Так оно и получается, если на место руководителя ставят молодого. У молодого все впереди, у него есь время научиться. А у нее-то времени – нет! У нее в запасе лишь пустота. Еще год, другой и ее снимут, уберут за ненадобностью. Поставят молодого и энергичного. Тогда, спрашивается, зачем шла? Власти захотелось? Мол, жизнь прошла, а так и не пришлось покомандовать! Так, что ли? Ой, не знаю, не знаю, не знаю! Сама не знаю, зачем согласилась! Так уж и не знаешь?! Все ты, милая моя, знаешь! И не надо притворяться перед самой собой. Себя-то не обманешь никогда. Себя мы – знаем!
