Во мраке, едва разреженном парой древних, неведомо откуда выведенных световодов, метнулась тень, и у подбородка Синельников ощутил холод прославленного арракинского булата.
– Я дочь герцога из императорского рода, а моя мать – почтенная образованная дама! – в голосе Алии звучала та же сталь, что Синельников чувствовал на своем горле. – Кто ты такой, чтобы нас судить?
– Люди, люди, сюда, – слабым голосом заохал отшельник. – Спасите, помогите, парня с Ордынки герцогиня убивает… Ах, батюшки-светы…
– С тобой невозможно разговаривать серьезно, – кинжал исчез. – Глупая манера – отгораживаться шутками. Я же вижу, что с тобой происходит.
– Ничего со мной не происходит. А вы тут доиграетесь. Нельзя вечно напрашиваться на войну – пожалует к вам… сама знаешь, кто.
– Да, – шепотом сказала Алия, – я верю в эту легенду. Тамерлан, дух войны. Я знаю, он уже здесь… Некоторые говорят, что это воскресший Искандер. Ты видел его?
– Доводилось… У него есть другое имя, и он меняет обличья. Теперь его зовут Кромвель… Наверное, ты права, Карл уже вполне мог сюда его притащить, он как ядерное оружие – жди его в самом больном месте. Дай ему волю, тут через десять лет одни клоны останутся, а ваши вожди с ума все посходили…
– Какие клоны?
– Это его любимая примочка… Людей загоняют в лагеря – скажем, для военнопленных или еще как-нибудь собирают, и берут у них вроде бы анализы. Потом клонируют, а самих уничтожают. У клонов мозги заранее промытые, делают, что им велено, и поди-ка разберись, кто есть кто. Пока докопаются, что происходит, и если докопаются, обычно бывает уже поздно.
– Можно я лягу поближе к тебе?
– Конечно можно.
Алия перетащила мешок, и вновь воцарилось молчание.
– Ты не думал вернуться домой?
– Я не вернусь. Мне хватает воспоминаний.
Неизвестно почему, но эти слова будто поставили точку в каком-то вступлении и открыли новую, давно ожидаемую тему, которой до этого ни один не решался коснуться.
– Володя, – после долгой паузы начала Алия. – Ничего, что так тебя называю? Я должна сказать тебе что-то важное.
– Не надо.
– Я знала, что ты так ответишь. Послушай. Я прожила последние полтора года как в склепе. Моего мира не стало, и я умерла вместе в ним. Я несколько раз собиралась покончить с собой, и сказала бы спасибо тому, кто меня убил. И еще этот склеп был бастионом. Я построила вокруг десять линий обороны и никого к себе не подпускала. Я ни на что не надеялась. Но ты пришел… В первую же минуту пали все мои укрепления, словно дверь открыли ключом. Разумеется, я испугалась. Прости, я грубо разговаривала – это от страха… Какой смысл откладывать, мне все ясно уже теперь, и к тому же нас в любой момент могут убить. Володя, я тебя люблю. И ничего не прошу, я согласна ждать. Но ведь тебе нравились мои ноги, и шея, и глаза? Если хочешь, все будет уже сейчас, сию минуту, только протяни руку. У тебя очень красивые руки…
