Нэд раскрыл было рот, но нетерпеливый провидец ответил прежде, чем был задан вопрос.
– Поскольку я потерял зрение, я могу только слышать будущее. – Оракул гордо улыбнулся. – Но зато я слышу его с восьмидесятидевятипроцентной точностью.
Эта информация еще не успела достигнуть мозга Нэда, как провидец снова заговорил.
– Она еще чешется, сэр, но немного мази должно помочь. И спасибо за вашу заботу.
– Что?
– Я имею в виду мою сыпь. Вы ведь об этом собирались спросить?
– Нет.
– Вы в этом уверены? Мы часто собираемся сказать одно, а говорим совсем другое.
– Я абсолютно уверен, – ответил Нэд.
– Значит, я ошибся, сэр. Когда ты прав в восьмидесяти девяти процентах случаев, всегда допускаешь ошибку в остальных одиннадцати. – Он показал на свой нос. – А чую я будущее с девяностовосьмипроцентной точностью.
Оуэнс ответил до того, как Нэд успел его спросить.
– Нет, пока это не принесло особой пользы. Будьте здоровы, сэр.
– Я не чихнул.
Провидец поковырялся в ухе пальцем.
– Еще чихнете, сэр.
Нэд перешел к следующему солдату – огромному двухголовому людоеду. Такие существа редко появлялись на свет, а выживали еще реже – ведь в юном возрасте, когда формировался характер людоедов, они становились опасно вспыльчивыми. Пережить половое созревание считалось трудным испытанием – эмоции били через край, просыпался неутолимый зверский аппетит, постоянно, как у психически больного, менялось настроение. В этот период жизни молодые людоеды держались подальше друг от друга, но двухголовые особи, как ни крути, разъединиться не могли. Поэтому довольно быстро один из них убивал второго, а следовательно, и себя самого.
Двойняшки были девять футов в высоту и почти столько же в ширину. Их тело было красней и волосатей, чем у одноголовых людоедов. Их лица были схожими, но не одинаковыми. У правого верхние зубы закрывали нижние в страшном оскале, а у левого были высоко посаженные обвислые уши. Тем не менее даже если бы людоеды не делили на двоих одно тело, было бы очевидно, что они родственники.
– Рядовой Льюис и капрал Мартин, – сказал Гэйбл.
Людоеды быстро, по-военному четко отдали честь. Оба одновременно начали говорить, но остановились. Снова заговорили и снова остановились.
Льюис кивнул своему брату.
– После тебя.
– О нет, после тебя, – ответил Мартин.
– Пожалуйста, дорогой брат, я настаиваю.
– Не хочу показаться упрямым, но это я настаиваю.
– Не глупи. – Льюис наклонил голову. – Ясно, что ты начал говорить первым, а я тебя грубо перебил. А мне не подобает перебивать стоящего выше по званию офицера.
