– Да пошло все в задницу, – подытожила Грация, вытирая единственную слезу, которой удалось прорваться.
«Менструальный синдром», – подумала она и, повторив одними губами: «Да пошло все в задницу», вернулась на крыльцо и отправилась в комиссариат.
Иногда мать поднимается ко мне в мансарду подслушать, что я делаю.
Шарканье матерчатых тапочек по ступенькам – еле слышный вздох, лишенный очертаний. Я тотчас же слышу его; слышу скрип досок, легкое звяканье обручального кольца: металл касается металла, когда она кладет руку на латунный поручень. Частое, глубокое дыхание: остановилась на середине пути, чтобы перевести дух, ибо лестница, ведущая в мансарду, где я постоянно нахожусь, крутая и узкая.
Заслышав все это, я, если успеваю, бросаюсь на диван и притворяюсь спящим. Лежу не шевелясь, жду, пока раздастся противный скрежет дверной ручки – ни дать ни взять, кто-то прочищает голос, – потом шарканье замирает на пороге, и мать говорит «тссс» самой себе. И снова скрежещет дверная ручка, шелестят, удаляясь, тапочки, скрипят ступеньки, звякает кольцо, слышится на середине лестницы частое дыхание – и все, тишина. Вначале, когда я бросался на диван, даже не подумав прикрыться пледом, который теперь всегда держу под рукой, она подходила, чтобы меня укутать, и порой замечала, что я не сплю.
И тогда спрашивала:
– Ты спишь?
И пускалась в разговоры.
Если я остаюсь в кресле, откидываюсь на спинку, пристроив голову на самый ее край, или даже склоняюсь к столу, уткнув голову в сложенные руки, – это не действует. Ибо она входит, трогает меня за плечо и говорит:
– Хочешь спать – ложись в постель.
И пускается в разговоры.
Но если у меня включен сканер, а того гляди, и музыка тоже, выхода вообще никакого нет. Она понимает, что я не сплю. Единственное, что можно сделать, – это быстро протянуть руку к экрану сканера и повернуть ручку частоты. Настроиться на чаты. На разговоры через компьютеры, через Интернет.
Я совсем недавно обнаружил такую возможность. Сигналы, которые посылает модем, проходят через телефонные линии, оповещая о себе рыдающими, искаженными из-за электрических разрядов звонками, и эти сигналы можно перехватить. Я столько раз их слышал, прочесывая эфир с помощью сканера. Вихрь мелодичных свистков, стая птиц, их желтое чириканье в порывах синего, жгучего ветра. Я слышал их много раз, но только недавно мне пришло в голову соединить сигналы со звуковой программой моего компьютера. Так свистки превратились в слова, произносимые низкими, глухими синтезированными голосами из колонок, которые стоят у меня на столе. Если это данные, которые передаются с терминала на терминал, разобрать ничего нельзя, но если это сообщения, которыми люди обмениваются в чате, слова складываются в фразы. Фразы пишутся на экране с помощью клавиатуры, но потом становятся голосами. Голосами города. Люди их читают. А я слушаю.
