Когда Дилан говорил, я ощущал напряжение Лори, сидевшей рядом, – она боялась, что потеряет меня как защитника. Кевин сунул мне листок бумаги, но я не посмотрел на него, потому что был слишком решительно настроен по поводу слов Дилана. Никоим образом я не допущу своего отстранения от этого дела.
Судья повернулась ко мне.
– Мистер Карпентер?
Я поднялся.
– Ваша честь, всего три дня назад мистер Кэмпбелл стоял здесь же, перед вами, и утверждал, что Оскар Гарсия виновен и это не подлежит сомнению. Мы говорили вам, что он ошибается, и, как он теперь признает, он действительно ошибался. Теперь мистер Кэмпбелл говорит вам, что Лори Коллинз виновна и что это не подлежит сомнению. И он вновь ошибается. Я не знаю, какие у него основания для столь странных и ложных обвинений, однако, как видим, это довольно шаткие основания. А поскольку в его намерения, видимо, входит обвинять людей до тех пор, пока он, наконец, не наткнется на настоящего преступника, и поскольку в нашем обществе простых граждан пока все-таки больше, чем адвокатов, то одному адвокату приходится представлять более одного подзащитного. Поэтому полагаю, мы можем начинать.
– Ваша честь, – сказал Дилан, – я протестую против столь легкомысленного ответа. Это серьезный вопрос.
Пока Дилан говорил, у меня было время, чтобы взглянуть на бумажку, которую передал мне Кевин.
– Это очень серьезный вопрос, – согласился я. – И не менее серьезным он был в деле «Нью-Джерси против Клампетта», в котором был создан соответствующий прецедент, что подтверждает позицию защиты.
Кевин необъяснимым образом предвидел эту возможность и прошлой ночью обратился к прецедентному праву.
– Но гораздо более серьезным, – продолжал я, – является тот факт, что данный прокурор обвинил в жестоком преступлении уже двух невиновных людей за эту неделю. Он продемонстрировал очевидную готовность торопить правосудие, не считаясь с фактами, и в настоящее время делает это снова. – Я так нападал на Дилана не только потому, что его поступок был дешевым непрофессиональным выпадом, а главным образом потому, что пресса с жадностью все фиксировала. Я почти явно видел дым, валивший из ушей Дилана, по мере того, как я продолжал. – Кроме того, я больше не представляю Оскара Гарсию, и мне ничего не известно о том, какое отношение он может иметь к дальнейшему ходу дела. Если дело все же дойдет до суда и если он будет давать показания, мой помощник, Кевин Рэндалл, проведет перекрестный допрос свидетеля.
