Роберт молчал, но по лицу было понятно, что сейчас его терзают очень личные и очень тайные чувства. Посмотрев на него, Терри вознамерился вырвать правду.
– Так что, она лжет? Выдумывает?
– Нет, конечно. Как можно такое выдумать?
– У тебя есть сестра-близнец, которую зовут Клео, и ты никогда мне об этом не говорил?
– А почему я должен был говорить? Я же никогда ее не видел.
– Мы с тобой знакомы два года, мы два года дружим, и ты ни разу не сказал мне, что у тебя есть сестра-близнец. А потом ты знакомишься с какой-то странной, да что там – чокнутой бабой, начинаешь болтать с ней и через пять минут все ей выкладываешь?
– Она не чокнутая. И в ней нет ничего странного.
Тут Линн не выдержала и фыркнула:
– Терри, ты ведь знаешь Сару Тюдор. Ну помнишь, та, что… ну ты знаешь, которая с Ронни…
Впоследствии Роберт вспомнит, что лишь услышав это имя, он испытал предчувствие, внезапное осознание, что находится в свободном падении, стремительно летит в бездонную пропасть. Роберт точно знал, что все его надежды последней недели – пусть раньше он и считал их иллюзорными, но сейчас они казались ему крепче скалы – вот-вот превратятся в дым. Его охватила паника.
– А, так значит, это та самая? – тем временем говорил Терри. – Так вот о ком мы говорим? Ну, конечно, я с ней знаком. Она сидела за нашим столиком в тот день, когда у нас с Ронни зашел спор.
– Невысокая… – подсказала Линн.
– Да, и худая, блеклые голубые глаза, джинсовая куртка, светлые волосы, немного похожие на солому. И совершенно ненормальная.
– Точно, – кивнула Линн. – Ты тоже заметил?
– Мы тогда все решили, что она выжила из ума. Ронни заводит свою любимую пластинку про то, что все мужики – насильники и колотят жен, и тут эта девица, с которой никто и не думал заговаривать, вдруг встревает в разговор и заявляет, что она полностью согласна. А потом встает и уходит, чуть не опрокинув при этом стол.
– Я ее люблю, – сказал Роберт.
Терри и Линн как по команде повернули головы и ошалело уставились на него. Никто и подумал усомниться в его заявлении, но сам Роберт испытал от своих слов такое неожиданное удовольствие, такое облегчение, что решил повторить:
– Я ее люблю. Я считаю ее самой замечательной девушкой. Она самый очаровательный и самый красивый человек из всех, кого я когда-либо знал.
Терри потрясенно молчал – никогда прежде он не слышал от Роберта ничего подобного. Линн с сомнением покачала головой и снова уставилась в ветровое стекло.
