— Я пока сполоснусь, а ты рассортируй донесения, — попросил Мэй.
— Тебе и поспать не мешало бы.
— Потом. Все потом.
— А где Хельх? — спросил Дайнар, в поисках оруженосца обыскивая глазами унылые покои князя.
— Отправил его к Гвифину. В наказание.
Жесток был Рыжий, всегда знал, чем уязвить побольнее. Ведь понимал же, что для мальчишки нет ничего горше и обиднее, чем остаться в замке под присмотром старого ведуна, когда остальные отправляются спасать от дэй'ном прекрасную деву, а все равно сделал.
— Бессердечный.
— Отвали, Дайн, — беззлобно фыркнул Мэй, и ушел в купальню смывать дорожную грязь.
И пока Рыжий громко плескался в лохани, его советник терпеливо читал донесения полевых агентов, раскладывая их в три стопочки. Справа — из Хаалу, слева — от горцев, а посредине — столичные. Затем посвежевший, насколько это возможно, лорд Мэйтианн, облаченный в домашнюю теплую тунику, рылся в картах, сравнивал и сверял их с собственными наблюдениями, а Дайн мылся. От него до такой степени воняло конским и собственным потом, что выйти к трапезе в таком виде благородный униэн позволить себе не мог. Тем временем подошло время ужина, явился весь несчастный Хельх, а следом за ним кравчий. Мол, все уже ждут.
— И леди Хелит? — спросил Мэй.
— И она тоже, — кивнул тот со странным выражением на лице.
Он склонился прямо к уху лорда и горячо зашептал что-то волнительное.
— Ты уверен? — переспросил озабоченно Мэй.
— Даугир может подтвердить.
Потрескавшиеся губы Рыжего сжались в тонкую полоску, выдавая крайнюю стадию волнения.
— Если хоть слово уйдет за стены Эр-Иррина…
— Пока что знаем только мы трое, — заверил его Масси.
— Это пока.
Спасенную девчонку Дайнар уже почти ненавидел. Разве мало у Рыжего забот, разве мало ему горестей?
А она сидела по правую руку Мэя, в качестве почетной гостьи, бледная до прозрачности, глазастая, напряженная, словно тетива нацеленного лука. Того и гляди, зазвенит. Белое нижнее платье и бирюзовое блио шли её холодной красе несказанно. Косички, заплетенные от лба к затылку, открывали взгляду высокое чело, и девушка выглядела младше своего возраста.
— Кушайте, миледи, — мягко попросил Мэй, показывая ей на приборы, выложенные рядом с простой белой тарелкой: ложку и двузубую вилку.
На ужин была сырная запеканка с зеленью. Как тут же выяснилось, девушка орудовала вилкой лучше иных королев, настолько легко порхала в её пальчиках точеная костяная рукоятка. На то, как ела леди Хелит, можно было при желании любоваться. Чем, собственно, и занималось большинство мужчин, собравшихся за княжеским столом.
