Мы порядком устали. Лиля то и дело останавливалась и чуть было не просилась «на ручки».
Мама говорила:
— Что? Я сказала — не ходить!
Мы садились на лавочки, которые были возле палисадников, потом шли дальше.
Один раз проехал настоящий грузовой автомобиль. Он как бы стрелял красивым синим дымом, и мы долго смотрели на него.
Но вот наконец и Третий Дом Советов — огромный старинный дом с колоннами. Мы нашли коменданта. Он посмотрел в толстую книгу и сказал, что Тайц М. Е. живёт в мужском общежитии, корпус «Б». Мама туда постеснялась пойти, и я пошёл один.
Это была огромная комната на добрую сотню коек. Все ещё спали. Я шёл на цыпочках вдоль кроватей и думал: «Как же я тут найду папу?» Все завёрнуты в одинаковые серые одеяла, многие — с головой.
Я решил найти папу по очкам. Я знал, что он всегда кладёт рядом с собой на столик очки. Я смотрел на тумбочки. И вот я увидел очки, перевязанные в одном месте чёрной ниткой. Это папины. Значит, спящий рядом человек — папа.
Я легонько тронул его за плечо. Плечо задвигалось, одеяло откинулось, и я увидел папу. Он близоруко посмотрел на меня, быстро взял очки, надел и ахнул:
— Яшка?!
— Ага.
— Приехали?
— Ага.
— А где же все?
— Здесь… Там на дворе…
Папа вскочил:
— Не может быть! Ведь я был на вокзале. Сказали, что поезд придёт только сегодня, что нет дров…
— А мы, папа, их в пути сами добывали.
— Не может быть!.. Как же так?.. — повторял папа, торопливо одеваясь.
Он выбежал во двор, подошёл к маме, к Тимке, к Лильке. Они обнялись. У мамы на глазах выступили слёзы. Тимка схватил папину руку и не выпускал её. А Лилька прижала свою банку к выпяченному животу, встала перед папой и сказала:
— Вот… Это тебе.
— Это ещё что? — удивился папа.
— Тебе… Мы не ели. На! — повторяла Лилька с сияющим лицом.
Папа недоуменно взял банку, прочитал: «Кондитерское заведение «Сладость» — и посмотрел на маму:
— Это что за «сладость»? Мама смутилась:
— Потом объясню. Здесь не место… — Нет, сейчас! — сказал папа.
Мама ему честно всё рассказала. Папа нахмурился и поставил банку на землю:
— Не буду я их есть, эти спекулянтские леденцы… Везите обратно!
Лилька чуть не заплакала:
— Что ты, папка, мы же для тебя везли! Всю дорогу… не ели… Я несла, мучилась-перемучилась! Папка!..
Лильку папа очень любил. Он подумал и сказал:
— Ну ладно, чёрт с вами! Пойдёмте!
И он повёл нас в столовую общежития пить чай.
Там уже собралось много народу. Мы сели за длинный, покрытый белой клеёнкой стол. Папа взял банку, взял две глубокие тарелки, высыпал в них ландрин и крикнул:
