— Ах ты, милая! — растрогалась старушка. — Со мною подобный случай произошел в 1922 году. Тогда же я стала женщиной, — добавила она с гордостью.
Гражданин в шляпе посолил яйцо и отправил его в рот целиком.
— Я однажды, в припадке меланхолии, — сказал он жуя, — свою жену Веру огрел по голове табуретом. И ничего, осталась жива.
— Нет, это было в 23-м году, — сказала старушка задумчиво.
— На нашем курсе я только одна осталась девушкой, — заметила девушка с толстыми ножками.
— Честно говоря, — сказал молодой человек, быстро поглощая пищу, — я люблю вообще иной раздать кому-нибудь в морду.
— Я своего покойничка не раз мокрым полотенцем лупила, — вспоминала старушка. — Очень уж он был беззащитным.
— Нет, я бы, конечно, могла! — воскликнула девушка и с вызовом пошевелила толстыми ножками. — Но боюсь забеременеть и случайно родить.
— Моя жена Вера тринадцать раз искусственным образом прерывала беременность, — с достоинством сказал гражданин в шляпе, выпил залпом портвейна и крякнул, — но два раза не прервала, в результате чего у меня родились дети.
— Честно говоря, моя жена тоже сделала выкидыш. Очень был драматический момент. Я когда вспоминаю об том, у меня появляются красные пятна на коже. Могу показать. — Молодой человек расстегнул рубашку и показал свежие красные пятна на фуди, животе и под мышками. Все были приятно потрясены.
— У меня четыре внука и ни одной внучки, хоть шаром покати, — продолжила разговор старушка. — Я совершенно уверена, что Мишка не от Василия.
Она достала из сумочки фотографии. Сравнили. Мишка действительно не был похож на Василия. Василий — круглолицый, а у Мишки лицо скорее лошадиной конфигурации.
— От кого же он тогда? — спросил молодой человек.
— От Николая Митрофановича Зозули, — сокровенным шепотом произнесла старушка.
— А у вас есть фото Зозули? — спросила девушка с толстыми ножками.
— Нет, — строго сказала старушка. — Зозуля никому свое фото не дает.
— Жаль, — сказал гражданин в шляпе, выбрасывая объедки в окно, — а то бы сравнили.
С молодым человеком они вышли в коридор покурить.
— Честно говоря, я никогда не ворую, — сказал молодой человек, затягиваясь «Дымком», — но когда выхожу с работы, всегда что-нибудь с собой прихвачу. Это сильнее меня.
— Нет, если меня очень разозлить, — доверительно сообщил ему гражданин в шляпе, тыча в грудь молодому человеку толстую папиросу, — то я могу запросто убить человека ударом кулака промеж глаз.
— Честно говоря, я вас понимаю, — радостно закивал головой молодой человек. — Против лома нет приема.
