– Вы с ума сошли! – испугалась Яна. – Вы не знаете родителей этих детей! Им плевать, что ребенок обожрется шоколадом или даже обопьется шампанским, но если отдаст деньги бомжам…
Надо было искать другой выход. Предположим, я была права, потакая Кирюше в благих намерениях. Я считаю, что, пока есть возможность, детям надо помогать быть благородными. Жизнь всегда успеет растлить их. Я понимаю, почему Виктор был со мной согласен – он был идеалист. Но почему Яна не сказала мне, что сейчас растить доброго ребенка – полная глупость! Яна-то согласилась со мной с необыкновенной страстностью.
– Послушай, так что же получается: это уже не мы воспитываем Кирюшу, а он нас? – задал совершенно естественный вопрос Виктор.
– Да. При хорошем воспитании дело обстоит так.
– А я вот… Я никогда не воспитывал Мишу, я никогда не делал чего-то специально для него.
Мало того, он заботился обо мне больше, чем я о нем, – Виктор, наверное, впервые в жизни предположил, что он что-то делал не так, его самодовольная ограниченность дала трещину.
– Ну теперь у тебя есть время и деньги. Можно и о душе подумать.
– Да, да… – Он легко принял мои объяснения и с довольной улыбкой полез в холодильник за шампанским.
А с того времени у нас в доме появились тихонько направляемые учительницей Руслан Ухамбеков, Анжелика Свистунова и еще пара-тройка двоечников. Кирюша на глазах расцветал от своей значительности. Эта значительность не позволяла ему быть мелочным и вздорным по отношению к товарищам.
Плохо я как-то все это рассказываю – непоследовательно, отрывочно. О мирной и сытой жизни вообще рассказывать трудно. Я скорее сейчас, задним числом, отбираю факты и фактики, из-за которых я впоследствии встряла в опасную, непонятную мне игру. Но не буду предварять событий…
Что же еще такого заметного было? Что еще лило воду на мою мельницу?
Ах да, письма Стального…
Дело в том, что в сундучке со старыми письмами я не нашла писем Стального. Это было странно, потому что письма тех лет были в сохранности.
Письма друзей, подруг, бессчетные письма читателей. И только писем Стального не было.
Разговор по телефону, который я краем уха однажды слышала, явно имел отношение к этим письмам. Разговаривала Яна с покупательницей моей квартиры Вероникой. Я уже хорошо изучила их отношения и всегда знала, как именно Яна с ней говорит. Иногда увещевания были мягкие, разговор был похож на разговор хорошего педагога с второгодником, но порой Яна говорила железным тоном, будто мафиози с шестеркой. Вот так она говорила и в тот раз…
