Комната была какой-то бабьей. Но не такой бабьей, как бывает у женщин, а такой, какой она почему-то бывает у некоторых мужиков. Может, она обставлялась для того, чтоб водить сюда баб и чтоб им здесь нравилось. Все какое-то кремовато-розовое, пушисто-кокетливое. Даже игрушки всякие дурацкие везде стояли.
– Чего молчишь-то? Кой черт Князев про меня вспомнил?
– Он никого не забывает. Особенно друзей.
– Гусь свинье не товарищ…
– Ну, может, он не гордый гусь…
– Мужик, кончай бакланить. Я никому ничего не должен. И Князеву в том числе.
– А кто говорит, что должен?
– Я ни-ко-му ни-че-го не должен!
– А дружку своему, который тебя из дыры вытащил? – многозначительно спросил я.
– Какой дружок и из какой дыры?
– Узкопленочный дружок из финансовой дыры…
– Откуда такие сведения?
– Информация – деньги.
– Так что тебе надо?
– Твой дружок. Сакен, если ты забыл его имя.
Наконец-то Громов занервничал. Видимо, соображал: если я знаю о «смерти» Сакена, то при чем тут Князев? Если я просто-напросто от Князева, то стоит ли говорить о смерти Сакена. Подумал и не сказал.
– Зачем тебе Сакен?
– Не мне. Князеву. Живой.
– А с какой стати ему помирать?
– Тревожно нонче. Особенно… – Я чуть было не добавил «на железной дороге». Но нет, этого говорить не стоит. Пусть себе думает.
– И зачем тебе Сакен, если не секрет?
– Секрет.
– И почему я должен вам его выдавать? Найти его просто, но Князеву, как всегда, надо, чтобы кто-то кого-то заложил.
– Но-но… – тихо сказал я. – Не тяни на папу.
– Уж если вы нашли меня, то найти Сакена…
– А вот представь – не нашли. Опоздали буквально на пару деньков. Из Питера он исчез, из Медвежьегорска тоже уехал, но нигде не появился.
– А я тут при чем?
– Как это при чем? Сегодня у тебя была его баба. И его ребенок был у тебя. Почему у тебя был его ребенок?
Он молчал.
– Молчишь. Но я сам знаю. На его бабу наехали. Наехали сердито. И Князеву это не нравится.
– Князев так его любит? – усмехнулся он.
– Князев любовно дожидался, когда его кровные бриллиантики прорастут оч-чень хорошими денежками. И если Князев хочет подоить дельного богатенького мужика, то ему не понравится, что кто-то догадался сделать это раньше его. Этого человека Князев достанет где угодно. Нас интересует, где Сакен и где деньги. Те деньги, которые он две недели собирал по всему Питеру.
– Если вы так много знаете, вам знать и остальное.
– Я тебя спрашиваю: где те деньги?
– Деньги! Деньги! – наигранно загорячился Громов. – У Сакена были эти деньги! Он один ехал ко мне с этими деньгами, хотя весь поезд знает, что он миллионер.
