Майор Кузьменко стоял, держась за поручень. Мир криво отражался в никелированной железке. Неожиданно в этом крошечном изменчивом хаосе майор различил такое, что заставило его прищуриться. Одновременно запахло косметикой. Кузьменко придал своему лицу выражение усталой доброты. Потом он наклонился и заговорил:
- Мы, кажется, где-то встречались?
Хоть женщина не обернулась, Кузьменко знал, что действует успешно. Так хороший стрелок, лежа на огневом рубеже и не видя мишени, чувствует попал!
На остановке он помог Варе сойти. При этом случилось веселое неудобство. Зонтик, который торчал у нее из-под локтя, уткнулся майору в живот.
- Шикарный зонтик, - сказал он, - импортный, конечно?
- Да... То есть нет... Я приобрела его в Лодзи.
- Ясно, - сказал Кузьменко, редко выезжавший дальше Парголовского трамплина.
- Двадцать злотых отдала.
- Двадцать? - горячо возмутился Кузьменко. - Чехи утратили совесть!
- Если что понравится, я денев не жалею.. Кузьменко тотчас проделал одобрительный жест в смысле удальства и широты натуры.
Они свернули за угол, миновали пивной ларек.
- Рашен пепси-кола, - сказал майор.
У Вари Кузьменко быстро огляделся. Низкая мебель, книги, портрет Хемингуэя...
"Хемингуэя знаю", - с удовлетворением подумал майор.
Справа - акварельный рисунок. Башня, готовая рухнуть. Где-то видел ее майор. В сумраке школьных дней мелькнула она, причастная к одному из законов физики. Запомнился даже легкий похабный оттенок в названии башни. А держит башню, мешает ей упасть - обыкновенное перо, куриное перышко натурального размера. (Весь рисунок не больше ладони.)
Загадочная символика удивила майора.
"Неужели перо?"
Вгляделся - действительно, перо.
- Барнабели, - произнесла в этот момент женщина у него за спиной.
Кузьменко побледнел и вздрогнул.
"Уйду, - подумал он, - к чертовой матери... Лодзь... Барнабели... Абстракционизм какой-то..."
- Работа Кости Барнабели, - сказала женщина. - Это наш художник, грузин...
Она боком вышла из-за ширмы.
В мозгу его четко оформилось далекое слово - "пеньюар".
- Грузины - талантливая нация, - выговорил Кузьменко.
Затем он шагнул вперед, энергично, как на параде.
- Вы любите Акутагаву? - последнее, что расслышал майор.
ИЗ ГОЛУБОГО ДНЕВНИКА ЗВЯГИНОЙ ВАРИ
"Знаешь ли ты, мой современник, что дна недели различаются по цвету! Это утро казалось мне лиловым вопреки резкому аллегро дождя, нарушавшему минорную симфонию полдня.
Возвращаясь домой, я ощутила призывный, требовательный флюид, Я не выдержала и с раздражением подняла глаза. Передо мной возвышался незнакомец - широкоплечий, с грубым обветренным лицом.
