зри наза
>ді писа
>нно“ также даютъ нѣкоторое право говорить о преднамѣренности одного лица, наложившаго слабый отпечатокъ своей личности на сборникъ.
Весьма возможно, что эта обработка была болѣе значительной, но объ этомъ при имѣющемся матеріалѣ судить трудно
Да и эти сохранившіяся индивидуальныя черты не даютъ какихъ либо отчетливыхъ указаній на составителя сборника, можно лишь сказать, что онъ былъ достаточно грамотенъ и знакомъ съ книжностію, но кѣмъ онъ былъ – не видно ясно; подборъ заговорныхъ текстовъ разнообразенъ и не характеризуетъ какого нибудь опредѣленнаго намѣренія, видно лишь, что составитель бралъ разные заговоры, чтобы при случаѣ использовать ихъ, если не для себя, то для кого нибудь другого: „кому говори>шим>р̃к“ указывается при заговорѣ № 32. Мало того, что составитель сборника бралъ русскіе заговоры, онъ пользовался и инородческими, причемъ эти послѣдніе писаны вперемежку съ русскими, а нѣкоторые весьскіе заговоры и переведены, о чемъ свидѣтельствуютъ въ русскомъ текстѣ заговора слова, оставшіеся непереведенными. Можно предположить, что языкъ финскихъ обитателей рус. сѣверо-западнаго района былъ знакомъ составителю сборника. Эго обстоятельство вмѣстѣ съ вышеприведенными географическими и историческими (хотя и блѣдными) свидѣтельствами заставляетъ настойчивѣе предполагать псково-новгородскій районъ мѣстомъ главнаго пребыванія
40
(если даже не составленія) разсматриваемаго нами сборника.
Изслѣдованіе даннаго сборника заговоровъ со стороны языка, вѣроятно, точнѣе разрѣшитъ и географическій и хронологическій вопросы, связанные съ этою рукописью, тѣмъ болѣе, что нѣкоторыя слова и выраженія свидѣтельствуютъ объ архаичности текста>*).
Литературное же значеніе этого сборника заключается между прочимъ въ томъ, что, благодаря нѣкоторымъ находящимся въ немъ заговорнымъ текстамъ, можно съ достаточнымъ основаніемъ говорить о значеніи словесныхъ формулъ, характеризующихъ заговорныя темы, и опредѣленно установить нѣкоторыя изъ этихъ формулъ.
Сноски к стр. 23
>*) См. Срезневскій, В. И. Описаніе рукописей и книгъ, собранныхъ для Императорской Академіи Наукъ въ Олонецкомъ краѣ. СПБ. 1913 г. стр. 196-202 (описаніе рукописи), стр. 481-512 (тексты заговоровъ на русскомъ языкѣ), 21, 9. 10 (Сѣв. 636). Сборникъ такъ описанъ В. И. Срезневскимъ: „Сборникъ заговоровъ въ сп. второй четверти XVII в. Въ 8-ю долю, на 46 лл., въ одинъ столбецъ, на бумагѣ. Филигрань-ваза съ цвѣтами. Письмо-скоропись нѣсколькихъ почерковъ. Части нѣкоторыхъ заговоровъ, а иногда только отдѣльныя слова писаны тайнописью-тарабарщиною. Почти всѣ заговоры писаны по русски; есть нѣсколько заговоровъ, написанныхъ русскими буквами на весьскомъ нарѣчіи, какъ это опредѣляѣтъ проф. Сетелэ (Setälä)…. Рукопись очень ветхая. Послѣ лл. 31, 39 и 41 листовъ недостаетъ …Упоминаніе въ одномъ изъ заговоровъ имени царя Михаила Ѳеодоровича (заг. № 32, на царя и власти) – записано тайнописью – указываетъ на время составленія рукописи….
