— Ты не на гастролях, — возразил Эдуард. — Пошли же!
Некоторое время Аделина смотрела прямо перед собой, а затем из глаз у нее потекли слезы. Эдуард смутился, а Стенька нахмурился.
— Ты понимаешь, что произошло? Ты не понимаешь! Ты ничего не хочешь понимать! — обвинила Эдуарда Аделина. — Сейчас как раз репетиция в театре. А меня там нет. И я даже не могу им позвонить и сказать, что у меня ангина или бронхит. У них теперь есть полное право меня уволить. Они только этого и ждали, особенно Бертольд Абрамович, сука такая, лизоблюд, образованщина совковая. Вернется Валериан — они про меня такого ему наговорят…
* * *
— Скажите, молодой человек, ваш сотовый телефон работает? — спросила Марианна у снова присоединившегося к компании со стаканом сельтерской Ольшевского.
— Знаете, нет, — сокрушенно ответил он. — Какие-то помехи. Пытался позвонить из номера — тоже самое. Что-то у них тут со связью. И телевизор не работает. На экране — только песок, как в Сахаре.
В бар вошел новый посетитель. На вид ему было лет сорок, одет он был в камуфляжную форму хаки, и пострижен по-армейски. Выражение лица у него было серьезное, а под мышкой находилась аккуратная кожаная папка.
— Здравствуйте, — сказал он хорошо поставленным голосом, так, что его услышали во всех концах бара. — Я закрою дверь, хорошо?
Створки толстой стеклянной двери выехали из стен проема и сомкнулись.
— Меня зовут Вадим, — сказал новый посетитель. — Пожалуйста, сядьте все поудобнее. Музыка…
Бармен выключил музыку.
Эдуард покосился на Ольшевского — долговязый негр присутствовал в баре, но Ольшевский не обращал на негра внимания. А вдруг негр что-нибудь поймет? Впрочем, еще не известно, что собирается поведать нам Вадим. Знаем мы этих армейских. Пехота.
— Я надеюсь, что все уже поняли главное — каждый из вас здесь потому, что его вызвал Трувор Демичев. По разным причинам.
Колода карт возникла у Амалии в руке, затем вылетела вперед и вверх, растягиваясь в ленту, и растворилась в воздухе без следа. Вадим выдержал паузу. Затем мрачно посмотрел на Амалию. Та послала ему воздушный поцелуй. Он даже не улыбнулся. У Стеньки восхищенно округлились глаза.
— Мы не собираемся спасать весь мир, — веско сказал Вадим. — Мы — прагматики. Мир может спасти только сам себя. И это не наше дело. Наша цель — оградить некую часть территории от грядущих потрясений. А именно — Новгородскую и Псковскую области. Вопрос о Ленинградской области решенным пока не является.
