Сашка с нетерпением ждал от меня подробного рассказа о визите.
– Пойдем, расскажу.
Мы уединились, и я ему выложил все подробности. Сашка возмутился.
– Дурак будешь, если уступишь, раз директор сам назначил цену.
– Теперь уже неловко отказываться.
– Чего неловкого? Пиши письмо, я отнесу.
Я принялся сочинять письмо. По письменной части я понаторел на бумагах у страхового агента.
«Милостивый государь Петр Федорович, я допустил оплошность, не предупредив вас, что размер гонорара за уроки был установлен самим Александром Ивановичем, и я не беру на себя смелость что-либо изменять в его предначертаниях. Благоволите переговорить с ним лично По этому вопросу, и на любое ваше решение я заранее даю полное и безоговорочное согласие».
– «Гонорар»! «Благоволите»! «Предначертания»! Ну и дипломат! Ну и Талейран! Пускай он теперь с директором торгуется! Надписывай конверт, мигом доставлю.
Через день директор сказал:
– Петр Федорович просит вас зайти… Приступай к занятиям.
Я стал ходить на урок к Ширинкину ежедневно. Пьер поначалу ломался, был надут и амбициозен, глядел мутными глазами в угол мимо меня. Потом обошелся, обмяк. Ему надоело топыриться, а я излишне не изнурял его науками, отлично понимая, что при покровительстве директора, имея учителями всех своих будущих экзаменаторов, Пьер без боязни мог взирать на предстоящие экзамены.
На уроках мой великовозрастный ученик откровенно томился, скучал, позевывал в кулак, был рассеян, а к концу урока все чаще забывал убирать язык с губы, но едва мы кончали – стряхивал с себя сонную одурь, закуривал папироску и оживлялся. Иногда, в знак особого благоволения, доставал спрятанную в столе толстую тетрадку, куда он записывал все услышанные анекдоты, и вычитывал мне из нее новинки.
Тетрадку эту он завел недавно в подражание жениху своей сестры Люлю – барону Рамму, от которого он перенял также дурацкую манеру заканчивать речь небрежно роняемым в пространство вопросом: «А? Что?»
По поводу тетрадки с анекдотами я спросил:
– Зачем вы записываете такую чепуху?
Он поглядел на меня снисходительно:
– Еще как пригодится – в полку, например! Барон говорит, что благодаря такой вот тетрадке он повсюду – душа общества. Вот этот анекдот, например, разве не прелесть? Его можно рассказать даже дамам.
И он стал вычитывать из тетрадки анекдот, как в институт благородных девиц приехал титулованный попечитель и как институтки поднесли ему букет цветов при пении специально разученной на этот случай кантаты:
