– Ты уже видел Гладиатора в действии, – донёсся до меня голос Галеаджа. – Ваш боец был хорош. Это его ты назвал братом Без Ножен? Хотя нет, вряд ли… Думаю, он справился бы с братом. Но не с этим псом. Их мы вывезли с Берники.
Значит, Берника уже во власти рунархов. Джассер приближался. Похоже, он мнит себя полубогом, способным справиться с чем угодно. Будем надеяться, что это так.
– Расскажи правду. Как ты собрал изгоев? Кто ты?
Из пасти Гладиатора вновь что-то капнуло. Я ощутил на губах острый вкус «валкирианы» – флотского боевого коктейля из стимуляторов. Меня разобрал смех.
– Чему ты смеёшься, изгой?
– Да так, – отвечал я, приподнимаясь. В этот раз пёс не стал мне мешать. – Вспомнилась одна старая шутка.
Я обнял зверя за толстую шею, зарываясь лицом в короткую тёплую шерсть. Запах разогретого металла, такой несвойственный собаке, стал сильнее.
Всё, хватит.
Хорошо, что ты вернулся, Симба.
– На кого ты охотишься, Галеадж? – спросил я. – Хочешь увидеть Искомую Зверь? Вот она!
Всё кончилось в считанные секунды. Я не успел даже уловить, что произошло. Визг и лай псов, щёлканье плети. Протей словно взорвался. Я успел лишь крикнуть: «Не трогай!», когда он напал на рунари.
Трупы овчарок темнели на изгаженном кровью снегу. Над ними курился пар. Скоро тела собак остынут и превратятся в лёд.
Боль уходила из тела, и я вновь начал видеть в темноте. Симба принял облик мантикоры. Мышцы заиграли под зеркальной шкурой. Крылья встопорщились, как у бойцового петушка перед хорошей дракой.
– Симба… Зверюга ты этакая… – Я прижался щекой к мускулистому боку. – Где же ты пропадал?
Протей замурлыкал от удовольствия. В моём сознании замелькали обрывочные картины: снега, антигравы, перепуганные люди в мундирах. Разбойничал, значит.
Когда из-за деревьев появились окраинники, протей зарычал. Я успокаивающе погладил его по гриве:
– Свои, Симба. Пропусти их.
Изгои застыли в нерешительности. Ещё бы: гигантская туша протея (и как он в облике Гладиатора помещался?), трупы собак. Бывшая Мать Костей плачет у тела коменданта. Я махнул рукой:
– Всё в порядке. Подходите.
Дмитрий Эстокович сделал жест, будто пытался снять очки:
– Госссподи, – с отвращением пробормотал он. – Вечно то одно, то другое… И трупы, трупы…
– Кто это с тобой? – спросил Джассер.
– Земной протей, морф мантикора. Мой корабль.
Рунарх обошёл Симбу по широкой дуге. Ничего не говоря, двинулся к плачущей рунари.
– И эта сучка здесь, – Гибкая Тири сплюнула. – Тварь! Уродина!
