Гаптен нервно забарабанил пальцами по столу. Дурная привычка. В последнее время меня это стало ужасно раздражать — зачем он это делает? Хочет показать, что переживает, болеет за общее дело? Да уж, он болеет… Конечно! Просто завидует. Он столько лет потратил на свои духовные искания, а тут на тебе — учитель умер, и все. И теперь он превратился в ассистента Данилы. Конечно, удар по самолюбию…
Данила в своем обычном забытьи — что-то себе думает, думает. Путешествие в параллельных сновидениях сказалось на нем не лучшим образом. Раньше он скептически относился к моим рассказам о сновидениях, а теперь понял, что это вовсе не какие-то там фантазии его полоумного приятеля, а истинная реальность! Понял и разозлился. Догадываюсь, что неприятно чувствовать себя проигравшим «исполнителю роли второго плана».
— Беспокоит меня шестая Печать, — пробормотал Гаптен. — В тексте Апокалипсиса одни образы. Понятно только, что речь идет об убийстве: «И цари земные и вельможи, и богатые и тысяченачальники и сильные, и всякий раб и всякий свободный скрылись в пещеры и в ущелья гор и говорят горам и камням: падите на нас и сокройте нас от лица Сидящего на престоле и от гнева Агнца; ибо пришел великий день гнева Его, и кто сможет устоять?»
— Точнее, о самоубийстве, — уточнил Андрей. — Люди сами просят, чтобы горы и камни пали на них. Предельное отчаяние. Они потеряли смысл жизни, во всем разочаровались и сами ищут смерти. Так что это не убийство, а самоубийство… Ни у кого из присутствующих суицидальные мысли пока не появляются?
Шутник.
— Нет, — зло ухмыльнулся я. — Скорее наоборот.
Черт, зачем я это сказал?! Теперь Андрей снова уставился на меня своим «проницательным взором», изучает меня как подопытное животное.
— Анхель, у тебя были какие-то видения? — спросил он.
У меня все похолодело внутри. Откуда он знает?! Чем я мог себя выдать?! Видения… Нет, у меня не было видений. Не было! Главное — не подать вида!
— Нет! А с чего ты взял? — спросил я, с трудом унимая прорывающуюся дрожь в голосе.
— Ну, как-то же мы должны узнать о том, что нам предстоит? — улыбнулся Андрей.
Как мне уже надоели эти его вечные улыбочки!
— Что значит — «нам»? — процедил я сквозь зубы. — Данила у нас избранник, у него и спрашивай.
Данила, услышав свое имя, вышел из своей глубокой задумчивости и огляделся по сторонам. Да что с ним происходит?! Как в воду опущенный! Такая напряженная ситуация! Нам столько всего предстоит! А он — словно зомби! Я остался один. Совсем один…
