- Ты с Луны? - спросил бомж.
- Да, - пусть для него он будет с Луны.
- И ты ничего не знаешь? Была война. Третья мировая. Израильские сволочи во всем виноваты.
- К… к… какая война, бля?
- В начале 21 века была атомная война. Мало кто выжил. Спустя 100 лет…
- Каких, бля, 100 лет??
Бомж смотрел на Василия Арканова как на психа.
- Какой же сейчас год?
- 2104, декабрь. Сейчас все в руках евреев.
Аааа, заберите меня! Не хочу к евреям! - крикнул Вася.
Стефани грустно сидела у себя в квартире. С Мартином она поссорилась, не разговаривала. Она все думала о Василии, он запал ей в душу. Она хотела быть как все, влюбиться в чужого человека, а не в брата. Но забыть Мартина, его ласки, она не могла. И вдруг ее обожгла догадка. Она даже обрадовалась - "че это мне раньше не приходило в голову"? Это была гениальнейшая мысль.
"Дура я, дура!!! Полная идиотка! Что значит, книжек не читаю.
Совсем отстала от жизни". А придумала она вот что. "Я представлю, что этого Мартина и вовсе не было. Эврика!!! А что? Все! У меня нет брата! Это был сон! А я еще во сне. Ха ха! Не было и нет никакого
Мартина! Очнись, Стефани!" - кричала она сама себе.
На ее крик, точнее, на зов прибежал из кухни Мартин, услышав свое имя. Увидев брата, Стефани даже улыбнулась, мигнула ему.
- Тебя нету для меня, Мартин. Все кончено!
- Да? Ты так думаешь?
Хорошее настроение вечно хмурой сестры возбудило Мартина, и он снова приблизился к ней, припал к ее грудям, и повалил ее на кровать. Трусиков у Стефани не было. И Мартин, действуя ловко (будто ему было не 15, а целых 30 лет), мощно вошел в нее. Были слышны стоны Стефании, которые уже имели другую тональность. Возбуждали особо.
- Мартин, Мартин, негодник, прекрати…О!!! Тебя нету, нету… О!!
Ты бог, ты мой любимчик, я тебя люблю, пошел этот Вася ко всем чертям. Давай, милый…
Василий очутился прямо рядом с клиникой Кливленда вечером 12 декабря 2003 года. Голова странно гудела. Он изумился. "Что я тут делаю? Я же сказал, что Гейдар Алиев вечен, он бессмертен. Эврика!!!
Я понял! Ведь старые правители, дожив до 80 лет, вряд ли уже умрут.
По крайней мере, они должны дожить до глубочайшей старости. Я полный идиот. Дурак я, дурак. Что значит, книжек не читаю. Все, это мое бесповоротное убеждение. А я опять тут. Теперь я понял. Когда проблему не видишь в упор, ее для тебя не существует. Она исчезает".
В этот момент у Василия резко заболел зуб. Он, сделав кислую гримасу, приложил ладонь к лицу. Но его осенило. "Опять я начал. Я же сказал - проблему надо забыть. Я не ощущаю зубной боли. Все".
