— Я этого никогда не говорил, — скромно заметил Макс.
Алекс не увидел ни страха, ни агрессивности, которая является признаком того же страха, только глубоко спрятанного. Это его насторожило. Хоффман решил перейти сразу к делу:
— Ты знаешь, каковы возможные области применения твоей технологии?
Громов посмотрел в потолок, пожал плечами и ответил:
— В общем, они довольно широки. Трудно сразу оценить.
— Ты представляешь, какие мощности нужны, чтобы начать активное практическое применение твоего изобретения? — Хоффман склонил голову набок.
— Нет, не считал, — Макс произнес это с некоторой иронией. — Но думаю, мне удастся найти инвестора.
— Сомневаюсь, — отрубил Алекс, откидываясь назад. — Вложения требуются колоссальные, а гарантии никакой. Может, ваше изобретение всего лишь одноразовый выстрел? Может, оно ценно с точки зрения науки, но коммерческого интереса не представляет? Как экспедиция «Следопыт», стартовавшая в 2020 году. Все были так воодушевлены, прикидывали, как скоро мы сможем летать на Марс и Венеру… И что? Последний радиосигнал пришел в 2031-м — с Марса, а потом «Следопыт» исчез. Все деньги — пф-ф! — исчезли. А их было немало. И столько надежд…
Он развел руками и вопросительно уставился на Макса.
— И что же делать? — спросил Громов таким тоном, будто они с Хоффманом читают по ролям сценарий пьесы для телетеатра.
Алекс выдержал паузу. Макс спокойно ждал, пока Председатель TF наконец скажет, зачем пришел.
— Я предлагаю только выгодные сделки, — произнес тот. — Ты продаешь мне патент на биософт за миллиард кредитов и двадцать процентов компании, которая будет создана для практической реализации всего, что только можно изготовить на основе твоей выдумки. Ты мне патент, я тебе готовую компанию и миллиард кредитов сверху.
— Двадцать процентов компании? — уточнил Громов.
— Это очень много, — заверил его Хоффман. — Ты будешь самым богатым софт-инженером в мире.
— А выплаты? То, что люди платят за пользование Сетью? Если я продам патент — они тоже перейдут к вам?
— Вот это я понимаю. Это разговор, — Алекс улыбнулся. — Разумеется, мы это обсудим. Я не претендую на всё… Скажем, после продажи патента ты будешь получать восемьдесят процентов выплат через нашу систему «Великий кассир». Правда, она гениальна? А оставшиеся двадцать… Из них мы сформируем инновационный фонд имени тебя. Любой человек сможет воплотить свое изобретение в жизнь на эти деньги. Как тебе? А?
Алекс внимательно следил за лицом Громова, но никак не мог понять, что с тем происходит. Было такое впечатление, что тот либо вообще не понимает, о каких значительных суммах идет речь, либо ему это настолько все равно, что он уже этим разговором утомился. Однако Макс произнес нечто такое, чего Хоффман никак не ожидал. Даже не предполагал.
