Мало сказать, что мэр был ошарашен. Он был разбит. Его мир рассыпался на осколки внезапно и безнадежно, как оконное стекло от удара футбольного мяча. Дело даже не в этих двух нахальных типах, черт с ними, и не таких видел за свою жизнь. Но когда городской глава мысленно возвращался к своим странным посетителям, перед глазами почему-то вставала необъятная бездна мрака с тусклыми вкраплениями звезд. Пусто там было. Пусто, холодно и одиноко. И это холодное одиночество было страшнее всего, что он когда-либо переживал.
Вернувшись домой, Илья Ильич, как был, не переодеваясь, прошел к себе в кабинет. Бесцельно походил по комнате, потом лег на диван, кашлянул, всхлипнул, два раза икнул и умер.
Здесь, на диване, его обнаружила тетка Мария. Поняв, что случилось с хозяином, она сначала запричитала и заохала. На крики примчался шофер Василий. Он был человек опытный, прошедший две войны в составе ограниченного контингента войск. Он сразу все понял.
– Умер. Преставился хозяин. Судя по всему, полчаса-час назад, – коротко констатировал Василий, поискав пульс на шее у мэра.
Тетка Мария закивала головой и снова захлебнулась в рыданиях.
– Не убивайся. Все там будем, – нейтрально сказал шофер.
– Это точно, – сказала тетка Мария и сразу успокоилась, словно на тормоз нажала. Ее растекшееся было лицо снова стало привычно строгим.
– Я ничего, я для порядка, – сказала она.
Тетка Мария прошлась по кабинету, машинально подняла с пола упавшую подушку, потом махнула рукой и достала из бара бутылку самого дорогого коньяка:
– Помер Трофим, да и хрен с ним. В народе так говорят. Давай, Василий, за помин заблудшей души.
– А я что? Я разве против, – заулыбался Василий. – Давай, поехали.
– Врача бы вызвать, – сказала тетка Мария.
– Вызовем, – ответил Василий, наливая рюмки. – Как только, так сразу вызовем. Ему теперь торопиться некуда.
Они поехали по первой, потом по второй, по третьей и дальше. Как положено на поминках, не чокаясь.
Они еще ничего не сказали друг другу, но оба уже все поняли. Дело в том, что в домашнем кабинете Ильи Ильича за деревянной панелью стены был вмонтирован бронированный сейф, где мэр всегда держал крупную сумму в долларах. Это были неучтенные деньги на случай непредвиденных взяток. Шифр они знали.
