– Нет уж, и не надейся.
Повисла долгая пауза. Судя по всему, Синклер ожидал услышать любой ответ, но только не отказ. Ах, несчастный разочарованный малыш!
– Нет, я не могу так просто это оставить.
– Да мне плевать!.. Ты мне не отец… хотя по возрасту, возможно, подходишь. Так что…
– А сколько тебе лет? – тут же спросил Марк, затаив дыхание.
Синклер удостоил его мимолетным взглядом.
– Я родился в тот год, когда началась Вторая мировая война.
Я едва не вскрикнула от ужаса. Подумать только!.. И меня влечет к такому ископаемому?.. Впрочем, что тут удивительного? Ведь на вид Синклеру немногим больше тридцати. В черных волосах ни единого седого волоса, вокруг бездонных глаз никаких морщинок.
– Ни хрена себе!.. Это сколько ж тебе сейчас? Девяносто с лишним? Наверное, под одеждой у тебя сплошной бандаж с проволочным каркасом?
– Н-да… Ты действительно крайне заносчивая, невежественная и…
– Да нет, ему чуть больше шестидесяти, – поспешил вмешаться Марк. – Пожалуйста, успокойтесь… Мне совсем не хочется оказаться в центре вампирской потасовки.
– Ну тогда поспи, – предложил Синклер.
– Но я… хр-р-р…
Дернувшись вперед, я подхватила голову Марка прежде, чем она успела стукнуться о столешницу. Потом, вытянув из-под его щеки руку, сердито взглянула на Синклера.
– Зачем ты это сделал?
Да и как, интересно, у него это получилось? Неплохо бы применить подобный трюк по отношению к своей злой мачехе.
Синклер смотрел на меня холодно, точно замороженный труп.
– Ему не следует слишком много о нас знать. Я, кстати, хотел поговорить с тобой и об этом. Ты ведь сообщила своим близким о том, что по-прежнему жива?
– Ну во-первых, я не жива, во-вторых, это не твое дело, а в-третьих… Откуда ты знаешь?
Синклер не ответил на мой вопрос.
– Ты не должна была этого делать. Ты можешь подвергнуть опасности тех, кто тебе дорог.
– В самом деле?.. Да что ты можешь об этом знать?
– Ну, я-то…
– Да не нужен мне твой ответ, – перебила я. – Это так, к слову.
– А-а… извини.
– Слушай, тебе никто не говорил, что у тебя несколько старомодная манера речи? Так, наверное, изъяснялись после Второй мировой?
– А тебе никто не намекал, что тебе не хватает сосредоточенности?
– Возможно, – ответила я и, в один присест осушив чашку с чаем, со стуком поставила ее на стол. Марк всхрапнул, по-прежнему пребывая в отключке. – Слушай внимательно… Я не терплю, когда меня грубо хватают и уж тем более запихивают в рот грязные пальцы…
– Ну вообще-то, – вкрадчиво произнес Синклер, – мне хотелось вставить в твой ротик кое-что другое.
