– Ну, и мужика ты себе оторвала, Надька! Море обаяния! Хорошо, что я тебя освободила от Михайлушкина, да?
– Нормально, – односложно ответила я.
– Слуша-а-ай… если что… ну вы там… разойдетесь или еще чего… Так ты мне просигналь, ладно?
– Совсем обалдела, да? Уже намылилась у меня и этого увести? – рассердилась я.
– Да нет, это же я так… Мало ли? Твой Михайлушкин, в общем-то, ничего, но, я тебе скажу, Надя, носками он меня достал! Ползарплаты уходит на носки! Куда он их девает, ума не приложу!
– Под диванами не пыталась искать?
– Да, под диванами, конечно, было несколько пар. Но это, Надь, я считаю, нормально. Все мужики пихают грязные носки под диваны. Но из-за нескольких пар я ведь не стала бы заводиться, ты ж меня знаешь!
– Предлагаю тебе, Тамарка, поискать под холодильником, под плитой и за стиральной машиной.
– Брось… Там и щелей-то почти нет, – не поверила нынешняя жена моего бывшего мужа. – Бытовая техника у нас вся новая, под нее не подсунешь!
– А ну-ка глянь-ка на мой холодильник! – предложила я ей. – Видишь снизу что-то черненькое?
– И что?
– Зуб даю, что это прошлогодний михайлушкинский носок. Мне вытаскивать его лень.
Тамарка, осторожно ступая, подобралась к холодильнику и брезгливо, лишь кончиками длинных ноготков, вытащила из узкой щели нечто, напоминающее засушенную и расплющенную во время сушки летучую мышь. Вытащилась эта мышь довольно легко, с сухим треском лопнувшего пыльного мешка. Окутанная несвежим облачком пыли Тамарка сказала:
– Узнаю родимое. Слушай, – она зыркнула глазами на балкон, где обнявшись беседовали Горыныч с Михайлушкиным, – а этот твой… супермужчина… Как у него с носками?
– Понятия не имею! Но я знаю, что надо сделать, чтобы никогда об этом и не узнать.
– Да? И что же?
– Чтобы не вляпаться в носки, не стоит, милая моя, выходить замуж, – глубокомысленно изрекла я.
– Ну и дура будешь, если не выйдешь. Его мигом подберут да еще и зацелуют до смерти, даже если ненароком обнаружат вот такую прелесть… – и она качнула михайлушкиным носком, – в своей косметичке или под подушкой!
– Скажи, Тамарка, вот что такого есть в этом Воронцове, что все женщины воспринимают его чуть ли не как голливудского героя? Он же совершенно обыкновенный! И даже не слишком симпатичный! Так… гражданин средней руки.
– Не скажи… – томно покачала головой Тамарка. – Он очень даже… У него что-то такое магнетическое во взгляде и очень обаятельная улыбка. Иногда писаные красавцы не могут так посмотреть на женщину, как этот твой Егор.
