Мы спешим представить в Ваше распоряжение те доказательства, которые могут внести ясность в решение этого вопроса, и с глубоким почтением пересылаем Вам в качестве верноподданнического подарка для Их Величества, императрицы всея Руси Екатерины Второй экземпляр говорящей обезьяны с острова Мадагаскар.
Зоологическое общество в Париже».
Княгиня Дашкова никогда и слухом не слыхивала о парижском зоологическом обществе, однако мгновенно сообразила, что письмо выдумано Дидро, да и податель оного признался, что является никем иным, как простым учителем французского языка, которого Дидро раздобыл в Ревеле для своей комедии.
– И где же сейчас обезьяна?.. То есть, я хотела сказать, господин Дидро? – поинтересовалась княгиня.
– В гостинице «Око Господне», в которой мы остановились.
– Хорошо, скажите господину Дидро, что я сама заеду за ним в карете.
– Господин Дидро хотел бы, чтобы его транспортировали в клетке, – возразил словесник.
– Тем лучше, – молвила княгиня, – я, стало быть, прибуду с людьми, которые ее понесут.
После того, как сей Гермес[19] удалился, княгиня облеклась во все знаки своего сана: огромный allonoe, красную мантию, цепь, и, вооружившись жезлом, первым делом отправилась в Зимний дворец, чтобы уведомить императрицу о небывалом событии. Затем в сопровождении четырех дворцовых слуг, которые несли носилки, она поспешила на постоялый двор «Око Господне».
В Зимнем дворце тем временем собрался весь двор, чтобы встретить обезьяну со всем подобающим этому чуду природы почтением. По особому распоряжению монархини присутствовал также и Лажечников.
Момент, когда обезьяну доставили в зал, был весьма торжественен. Императрица стояла в окружении придворных дам, кавалеры расположились полуовалом.
Процессию возглавляла княгиня Дашкова с обряженным в докторское платье словесником, вслед за ней четыре дворцовых лакея внесли на плечах клетку и церемонно опустили ее в самом центре зала.
Императрица первая устремилась к клетке, и это для всех присутствующих послужило сигналом отбросить в сторону этикет и собраться вокруг. Они напирали и толкались, не считаясь ни с чем, как это обычно делает падкая до зрелищ чернь, с удивлением разглядывающая савояра[20] цыгана с медведем.
Маска Дидро была столь удачной и ему удавалось так превосходно подражать осанке и повадкам обезьяны, что все были введены в полное заблуждение, за исключением Лажечникова, изготовителя чучел.
Его острый глаз даже сквозь прутья решетки тотчас же различил нитки, которыми была скреплена шкура.
