– Видите вон ту вакханку? – после короткого размышления проговорила княгиня.
– Конечно.
– А чашу, которую она держит в руках?
– И ее вижу.
– Положите, пожалуйста, свою записку в чашу, но так, чтобы ни одна душа не заметила. А я тем временем попробую отвлечь внимание императрицы.
Княгиня поднялась и приблизилась к Екатерине.
– Ну что? – с жадным любопытством поинтересовалась та.
– Он снова написал вам, – ответила Дашкова.
– И где же письмо?
– Он именно сейчас собирается положить его в винную чашу вон той вакханки, – промолвила в ответ Дашкова.
– Сделаем вид, будто мы этого не замечаем, – прошептала Екатерина Вторая, играя веером.
На сей раз попытка увенчалась успехом.
Дидро облегченно вздохнул.
На придворном балу поистине сказочного великолепия Дидро появился одним из первых. Нетерпение достаточно яркими красками было нарисовано у него на лице.
Княгиня весьма долго заставила ждать себя.
Наконец она вошла в зал.
У Дидро учащенно забилось сердце.
Взгляд его пытался обнаружить гайлярдию, но напрасно: он не находил ни красной, ни белой. Он терялся в догадках. Может княгиня не получила его письма? Или оно по недоразумению попало в чужие руки? В этот миг появилась императрица, лучась красотой, в совершенно белом наряде: белом атласном вечернем платье с длинным шлейфом и воланами белых кружев, с белым веером в руке. На полной, нежной шее сияли бриллианты, напудренные локоны волос – белоснежны… впрочем, нет, не совсем. Что это? От испуга душа Дидро ушла в пятки.
В белоснежных волосах императрицы, великой и гениальной женщины, прекрасной владычицы пятидесяти миллионов крепостных, пламенела гайлярдия, красная гайлярдия!
Красная гайлярдия! Всю ночь Дидро видел ее во сне. То она, подобно огромному солнцу, вставала в белом петербургском небе, то катилась мимо красной колесницей, которой правила богиня удачи. Наконец, она превратилась в красный волшебный цветок, который прямо на снегу расцвел под окнами Зимнего дворца. Дидро решительной рукой сорвал красный цветок, и теперь где он проходил, люди бросались перед ним ниц, лицом к земле, все двери распахивались перед волшебным цветком, прекрасная принцесса очнулась от тысячелетнего сна, протянула бедному философу руку и скипетр, и у этой принцессы были прекрасные глаза повелительницы и черты русской царицы.
– Екатерина! – вскричал Дидро и проснулся.
Стоял уже ясный день.
Позвонили. Дворцовый слуга, предоставленный в его распоряжение, вошел в опочивальню и внес два послания большого формата, который позволял угадать в них официальный документ.
