Первой она пустила по новому пути Джемму. Та сразу стала водить по земле носом из стороны в сторону, словно беря чей-то след. Местные собаки, почуяв чужих, подняли лай, но гадалку это не остановило – она уверенно продолжала заниматься своим делом.
Пройдя до конца ветхий деревянный забор, Яна остановилась. На нее задними стенками смотрели два мазанных глиной низких сараюшки, в которых Ермаков, очевидно, держал скотину. Прильнув к щели в заборе, Милославская увидела наваленные посреди двора доски, железяки и приютившийся в углу Витькин мотороллер. На дворе не было ни летней кухни, ни гаража, ни бани. «Весьма скромно», – заключила гадалка.
На самом деле, с двумя детьми в таком жилище Ермаковым, вероятнее всего, было тесно. Да и коровенки их наверняка требовали большего комфорта.
– Есть у Витьки мотив побыстрее избавиться от матери, – тихо пробормотала гадалка. – Как бы ни была старуха слаба и немощна, но по божьей воле могла эдак вот протянуть еще лет, может, двадцать. А сыну что? В такой вот нищете лямку тянуть? Не-е, – Яна покачала головой, – не на того вы напали…
– Здорово, молодка, – окликнула Милославскую подслеповатая или только кажущаяся такой старуха, – ты чаво тут?
Джемма зарычала. Яна обернулась. Из-за соседнего невысокого частокола на нее любопытно смотрела полная пожилая женщина, одну руку уперев в бок, а другой слегка прикрывшись от солнца, бьющего в глаза.
– Ермаковы тут живут? – не найдя более, что сказать, спросила гадалка.
– Туточки, – подтвердила старуха и, скрипнув низенькой калиткой, вышла со своих «задов», двинувшись навстречу Милославской.
Яна дернула Джемму за ошейник, молчаливо приказывая ей успокоиться. Та послушалась и опустилась на задние лапы.
– Ты чья будешь? – спросила женщина, вплотную подойдя к гадалке и сильно щурясь.
– Я-то? Городская я… Не местная.
– Вижу, что не местная. Ермаковых ты, спрашиваю, аль так, знакомая просто?
– Следователь я, бабуля, – неожиданно для самой себя отрезала Милославская.
– Вот так та-ак! – воскликнула женщина, всплеснув руками. – Из города?!
– Из города, – выразительно кивая, подтвердила Яна.
– Ты поди-ка чего! – ахнула старуха. – А чего приехала? – тут же поинтересовалась она.
– А положено так.
– Когда повесится кто?
– Ну да.
– Вот оно что-о. Каковы законы новые! – удивилась Янина собеседница, покачивая головой. – И что же, про всех Евдокииных близких расспрашивать станешь?
– Стану, – серьезно сказала Милославская.
